Приятно было познакомиться, барышни.
Василий берет Эльзу под руку и резко сворачивает в переулок.
Василий. Ну и куда вы пропали?
Эльза. Зачем вы пришли?
Василий. Я вас повсюду искал.
Эльза. Зачем?
Василий. Так, от скуки! А если бы на вас напал маньяк?
Эльза. Когда?
Василий. Тогда, когда вы убежали в темноте.
Эльза. Зачем маньяку на меня нападать?
Василий. Как зачем? Зачем они вообще нападают на женщин?
Эльза. Василий, а вы вообще-то не забыли, сколько мне лет?
Василий. Маньяку все равно, сколько лет женщине. Главное, что красивая.
Эльза. Очень смешно.
Василий. А вы – красивая. Но дурная. Убегаете от меня…
Эльза. А что я должна была сделать? Мне было неловко. Я вообще-то пожилой человек. А с пожилыми людьми случаются конфузы.
Василий. Ну я тоже не юноша, знаете.
Эльза. Сколько вам лет?
Василий. Семьдесят два.
Эльза. А мне семьдесят шесть. Вот видите, я вас старше.
Василий. То есть я для вас сопливый мальчик?
Эльза. Ну не то, чтобы совсем сопливый…
Василий. Пойдемте ко мне розы сажать? Вы ведь так и не попробовали «Рафаэлло».
Эльза. Вы меня откормить решили?
Василий. Скорее, прикормить. Вы – худая, вас уже не откормишь.
Эльза. Отцовская порода.
Василий. Идемте!
Василий уводит Эльзу.
7
Вечер. Все тот же двор Василия Игнатьевича. За столом в беседке сидят Эльза и Василий. Пьют чай.
Василий. Вы ешьте, ешьте…
Эльза. Я ем, спасибо… Я до еды раньше жадная была. Потому что ее не было, еды-то. А потом прошло. Старость, наверное. Старость – это когда ничего не хочется. А я раньше времени постарела, стало быть.
Василий. Не нужно вам стареть. Я, знаете, как думаю? Когда мне было пять, это был я. Когда мне было десять – это тоже был я. И в пятнадцать, и в тридцать. А сейчас мне семьдесят два, и это все равно я. А если я – это я и в пять, и в семьдесят два, значит, старости нет.
Эльза. А вот не скажите, все-таки есть. Когда я жила в детском доме, я ждала маму и верила, что дальше все будет гораздо лучше, чем сейчас. Потом мы жили с мамой, я была школьницей, и знала, что очень скоро все изменится. А потом, когда мы поженились с Петей, и я родила свою Ольгу, я перестала верить. Поняла, что ничего не будет лучше. Что жизнь – она как паек в детском доме. Дали тебе миску с похлебкой, и ешь ее. Не хочешь – другой не будет.
Василий. А что, если будет?
Эльза. Только романтики так думают. Я рада той жизни, которую прожила. Она была, конечно, не самой удивительной, не самой лучшей. Но она все-таки была. У меня все есть. Есть дочь, внучка, правнучка, есть мой дом, мой огород, мои грядки…
