Зайдя в автомат на центральном рынке, парень позвонил на квартирку в пригороде Ринкебю, где обитали в основном иммигранты с Ближнего и Среднего Востока.
— Фарук, здесь Карим. Когда можно заехать?
— Во вторник вечером, только в долг больше не дам. И так мне должен пять тысяч.
— Ну, Фарук, я такое расскажу, сам денег предложишь.
— Кончай болтать. Иди, работай.
Афганец вернулся в кондитерскую, прошел в подсобку помыть руки и надеть китель. От кабинета его отделяла тонкая фанерная перегородка, через которую отлично слышно разговоры хозяина. Подслушивать он любил, и сегодня удалось узнать про Масуда. «Фарук будет доволен, — размышлял Карим, гордый, что сообразил сбегать и выследить посетителя. — Глядишь, за информацию накинет сотню-другую крон. Ведь сам обещал не обидеть, если что интересное разузнаю».
Фарук организовал отделение «хавала» — арабской небанковской системы платежей. Она обеспечивала переброску чистых, серых и грязных денег в международном масштабе. Рабочий, наркоторговец или террорист приносил наличные «банкиру», тот звонил партнеру в нужной стране, который и выдавал деньги получателю. Без каких-либо формальностей. Сеть строилась на абсолютном доверии партнеров, которые обычно принадлежали к одному народу или даже племени. Общались они конспиративно и на особом жаргоне. Невидимые и крупные денежные потоки выпали из-под банковского контроля. Своповые (баш на баш) операции не удалось поставить под колпак и спецслужбам. Шли века, менялись государства, появлялись электронные платежи, а «хавала» жила и процветала. Она переключилась с использования караванов на почтовую, а потом и телефонную связь. Щупальца проникли повсюду, двигаясь за клиентами. Архаичность системы защищала от технического и агентурного проникновения.
Но Фарук отступил от мудрости предков: «Меньше знаешь, крепче спишь». Пожив в Швеции, перенял принцип «Информация — ключ к успеху» и начал проявлять интерес к бизнесу клиентов, к их положению в землячествах, к связям за рубежом. Он родился в Пакистане и предпочитал язык пушту, а его услугами пользовались и те, для которых родным был арабский, фарси или дари (как Карим). «Банкир» вербовал осведомителей из числа просивших кредита или поблажек.
Алехин завез Машу и Федю к родителям и рулил к дому. Тут сын вдруг заметил:
— Вечерний клев отличный. Смотри, пап, сколько лодок в фиорде.
«В секции тенниса освоил крученые подачи», — уловил намек отец.
— Не выйти ли нам за судаком на ужин? — Матвей вызвал детский восторг.
