Скандал разразился грандиозный: с пеной у рта директор музея доказывал мне, что «начальству виднее», я же в свою очередь твердо стояла на том, что шторы со штампом местного текстильного завода «Березка» никак не могут быть изготовлены в XVIII веке. К консенсусу мы так и не пришли, поэтому я решила взять ситуацию в свои руки, и избавиться от убогих «занавесок».
Теперь взирая на результат, я мысленно похвалила себя с победой, а затем отправилась на поиски Анатолия Ивановича: пришла пора мириться с начальством. Пройдя мимо «Египетского зала», в котором кроме мумии моего собственного производства содержался только макет плато Гиза, да плакат с поперечным разрезом пирамиды Хеопса, я направилась прямиком к кабинету директора. Толкнув давно не крашенную дверь, я прошествовала к неприметной двери, в самом дальнем углу комнаты. Именно там располагалась каморка, в которой Анатолий Иванович проводил большую часть своего свободного, да и, зачастую, рабочего, времени.
— Можно? — заискивающе пропела я, улыбаясь во все тридцать два зуба.
Старик, как я предполагала, обнаружился в кресле у небольшого окна. В руках его как всегда была книга, коих в этом помещение обосновалось невероятное количество: ими был забит средних размеров шифоньер, книги лежали на антресоли, ровные стопочки высились вдоль каждой стены от пола до самого потолка. Создавалось впечатление, что нахожусь я в подсобке огромного книжного магазина.
Анатолий Иванович даже не взглянул на меня, лишь упрямо насупил кустистые седые брови. Не смотря на свой склочный характер, директор был человеком отходчивым, прощая все мои выходки и капризы так же быстро, как брался за новую книгу. Вот и сейчас спустя пару минут молчания, он грозно взглянул на меня, но потом черты его морщинистого лица разгладились, и он обречено вздохнул.
— Так я войду? — улыбаясь еще шире, спросила я, на что старик лишь махнул рукой, вернувшись к чтению. Присев на стул, я принялась покорно ждать, ибо отрывать директора от книги дело зряшное и неблагодарное, чего доброго еще язвить начнет, а в этом старику поистине нет равных.
Взглянув на Анатолия Ивановича, я в очередной раз поразилась капризу природы, подарившему миру этого человека. Добрая, чуткая и сострадательная душа была заточена в весьма неприглядную упаковку, некоторые считали ее даже отталкивающей. Более всего старику подходило сравнение с гномом, и из-за весьма невысокого роста, и из-за объемной фигуры, да и окладистая борода лишь усиливала первое впечатление. Добавить ко всему нос картошкой и сморщенное личико и вот перед вами выходец из детской сказки.
