Эвелин была не против стоять в очереди за водой вместе со всеми.
Она и раньше стояла в очереди. Припасы подвозили к ней домой по вторникам и четвергам, и прокторы щедро ими делились, но ей нравилось иметь собственный паёк. Это делало возможным маленькие удовольствия: чашка кофе наедине с собой, когда выдавали кофе; или чай; или просто лишняя порция воды, чтобы по-быстрому сполоснуться в жаркий день. Очередь была небольшой неприятностью, и она не жалела о времени, потерянном в ней.
Её новое платье изменило всё.
Платье было чудесным подарком, и она охотно приняла его, хотя и не без задней мысли. Оно делало слишком очевидной растущую пропасть между ней и остальными жителями городка.
Платье было из немного переливчатой тёмно-зелёной ткани — бомбазин с шёлком, как сказал лейтенант. К нему прилагался комплект нижнего белья настолько вычурного, что ей потребовалась инструкция по эксплуатации, которую лейтенант также предоставил: крошечный томик в твёрдой обложке под названием «Внешность и её совершенствование, для женщин» за авторством миссис Уилл. После того, как Эвелин разобралась со своеобразной орфографией миссис Уилл, научилась отличать пряжку от крючка и поняла, что булавки здесь называются фибулами, у неё всё получилось.
Ей даже, можно сказать, понравилось, как она выглядит в этом платье. Общее впечатление было, понятное дело, викторианским. Быть настолько закрытой и в то же время выставленной напоказ — это было странно, и до странности интересно. В Бостоне или Нью-Йорке, как сказал лейтенант, так одеваются самые утончённые леди.
Но Ту-Риверс — это не Бостон и не Нью-Йорк, и не был ими даже в старые времена. И в этом-то и была проблема. Её и так уже обвиняли в том, что она принимает любезности проктора, поселившегося в её доме. Элеонор Кэмби, жена владельца похоронного бюро, стояла за ней в очереди за водой и раз за разом шептала ей слово «квислинг». Эвелин такого слова не знала, но сразу поняла, что оно означает. Коллаборационист. Предатель.
Стоять в очереди одетой в шёлково-бомбазиновое платье со шнурованным воротником — нет, совершенно невозможно.
Она могла просто переодеться в старое перед выходом на улицу, однако Эвелин чувствовала, что это именно то, чего лейтенант не хотел бы. Целью этого подарка, или, по крайней мере, одной из целей, было сделать её другой, особенной.
