– Не трать энергию зря.
В свете крутящихся красных, белых и синих сигнальных огней увидела Джозефа, моего брата по отцу, любовника моей матери.
– Твои фокусы с телепортацией работают только с живыми, – ухмыльнулся он. Отблеск пламени озарил его лицо: Джозеф напряженно скалил зубы, что лишь подчеркивало контраст с жестоким блеском его ледяных голубых глаз. – Твоя мать просила передать, что никогда о тебе не забывала.
Джозеф рассмеялся и исчез во тьме. Но звук его зловещего хохота привлек к нам женщину-парамедика, которая бросилась ко мне.
– Родители мужа еще внутри, – попыталась крикнуть я, но в итоге что-то неразборчиво прошептала.
Женщина кивнула и сразу же окликнула пожарных. Один из них, рослый парень, снял шлем и рукавом вытер пот со лба. Медленно покачал головой, надел шлем и пошел к горящему зданию. Я поняла значение его жеста. Нет, он наверняка ошибается! Я послала в таверну психический импульс, пытаясь обнаружить Клер и Колина. Ответа не последовало. Неужели они погибли?
Мое сознание на несколько минут затуманилось. Я запомнила только, как Питера положили на носилки и понесли в машину «Скорой».
– Я в порядке, – попытался возразить Питер окружившим его парамедикам.
– Позаботьтесь о моем муже, – прохрипела я вслед.
Улицу огласил вой сирены. В ночном небе засияла вспышка. Возле таверны притормозила полицейская машина. До меня донеслось слово «интенсификатор». Я безуспешно старалась связаться с родными. А если Гудрун им помешала? Связано ли ее появление с пожаром в таверне?
– Мерси.
Звук моего имени вырвал меня из раздумий, и я поняла, что нахожусь рядом с Питером. Он стянул с лица кислородную маску. Питер был белый, как полотно, его руки тряслись, и у меня защемило сердце.
– Что случилось, приятель?
Голос был уверенный и озабоченный одновременно. Я оглянулась: ко мне стремительно подбегал Адам Кук.
Питер хотел сесть, но вздрогнул и лишь запрокинулся.
– В «Маг Мел» клиентов не было. Мы закрывались. Но вдруг появилось оно… из ниоткуда, – проговорил Питер, обратившись к Адаму, точнее, к следователю Куку, поскольку тот был при исполнении.
Питер кашлянул. Парамедик начал возиться с его кислородной маской, но Питер оттолкнул ее. Его зрачки расширились, он дышал часто и неглубоко.
– Оно растерзало моего отца. Боже мой.
Он уставился в пространство, вспоминая недавнюю трагедию. Затем перевел взгляд на меня, и в его в глазах заблестели слезы.
– Что появилось из ниоткуда?
– Парень в шоковом состоянии, – произнес парамедик, притягивая Питера к носилкам эластичным ремнем и надевая ему маску. – Не трогай ее, приятель.
