— Вот познакомься, это твой учитель, зовут Кол. Пора тебе расти, повышать так сказать, квалификацию! Я ему кучу бля денег за науку отвалил, будет месяц тебя учить ножичком махать. Ато вишь, днями машешь, воздух режешь, а толку ноль! Только и можешь ящики бля дырявить! Да людей пугать! — Пак поставил чайник на печь. — Сейчас чайка заварю, потолкуем, ты с человеком познакомишься. И гляди у меня бля, не научишься, выгоню нахуй, будешь жопой долг отрабатывать мне!
Вот оно как, неспроста Пак кинжал у меня не забирал! Да я не то, что учиться, я буду так учиться! Лучше всех учиться буду!
У меня снова рожа растянулась в улыбке.
— Да ты не лыбься, семь потов с тебя сойдет!
— Да хоть восемь блядь! Я смогу! — я было набрал воздуха, чтобы продолжить, но меня прервал гость.
Он повернулся ко мне, и блеснув на свету желтыми глазами, начал говорить таким каким-то тихим голосом, но в тоже время этот почти шепот проникал мне прямо в голову. Мне оставалось только сесть и отвечать на его вопросы.
— Сколько лет?
— Где-то десять.
— Вес?
— Где-то тридцать кило.
— Мутации?
— Чего? — мои глаза поползли вверх.
— Мутации, это особенные способности такие. Что есть у тебя?
— А! Эта…В темноте все вижу, могу быстрым быть, могу пролезть куда хошь! Ну в окно или дымоход там… — я стал загибать пальцы.
— Людей убивать приходилось?
— Ну было пару раз… — че-то даже смутился я как-то, сдулся прям!
— Кого и как давно это было?
Я мельком глянул на Пака, тот лишь молча кивнул, разрешая рассказать.
— Ну в прошлом году весной, мужичка одного придушил. Он пидор, не хотел мешок свой отдавать. И бабу одну неделю назад прирезал, чтоб она сука крик не подняла, когда увидела, что я к ним в хату лезу. Думал никого там, ан- нет! Встала ночью и шарится по дому. А тут я! Ну и пришлось…
Кол хлебнул чаю и прикусив кусочек сахара, продолжил:
— Ты сказал к «ним» в хату лез. Кто-то еще там был?
Я заерзал на табурете.
— Ну, говори! — вклинился Пак, пододвинув к гостю блюдечко с сахаром.
— Да, были! Две девочки! Дочки ее! — выпалил я и стиснул зубы.
— Ну? Что? — Кол повернулся ко мне, и две пары глаз, включая Пака, уставились прямо на меня.
— Они проснулись, когда я резал тетку, она громко бухнулась на пол. А в хате всего одна комната и они спали у противоположной стены. Проснулись, в хате темно, начали мамку звать, а я их… В общем тоже зарезал! — я стух, реально стух, и опустил голову.
— Ебать-копать! — Пак даже подпрыгнул на табурете.
Ну думаю все, пиздец мне. Вон опекун мой аж побледнел весь.
