— Да! Да! Слыхали! Не, мы не бродяги и не попрошайки! У нас дом есть! — мы затараторили на один лад с Васькой.
— Это хорошо, что не бродяги. А родители, ну или опекуны, у вас есть? Кто за вами присматривает? — «синий хмырь» уставился сначала на меня, затем перевел взгляд на Ваську.
Блядь, что же делать? Что ему спиздеть, чтоб отьебался, урод! Затянувшуюся паузу прервал второй «синий», что стоял с ружьем сбоку от этого — Слышь, Иван, да похуй беспризорные они, или есть у них мамки! Давай, забираем их! Нам премию за них выдадут! А если не сироты, то за ними кто-то придет. А не придет, значит они никому и на хуй не надо! — подкинул идею, и растянулся в кривой ухмылке, гнида!
Старший кивнул, и нас подхватив за шкирки, отволокли к фургону с железной будкой. Будка запиралась на засов с наружи, и не имела никаких окон. Нас закинули внутрь будки и закрыли засов. Тощая кобыла, получив вожжами, потянула фургон вдоль улицы в северном направлении.
— Слыш, Сыч? А куда это нас? — подал робкий голосок Жмых из темноты.
Я задумался. Куда? Хуй его знает, куда… Не убили сразу, значит… Да нихуя это еще ничего не значит!
— Сиди! Поживем, увидим! Может и страшного, то ничего. Так, поебут мозги и отпустят. Что с нас взять то? — это все что я смог ответить моему другану. Только чай жалко, сто пудов себе заберут, пидоры.
Я уже было задремал, когда распахнулись двери фургона.
— Выгружайтесь! — поступила команда «синего», того, что нас арестовал. Было уже темно и я так и не смог сообразить куда нас привезли. Мы спрыгнули с подножки фургона, оказавшись на пороге одноэтажного здания с решетками на окнах. Здание было старым, о чем свидетельствовали облезлые стены с местами, обвалившейся штукатуркой. Справа был длинный, построенный из бревен барак, с такими-же решетками как и на здании. Только окна были гораздо уже и располагались почти под крышей. Вся немаленькая территория двора, была обнесена высоким забором из бетонных плит. Поверх забора была натянута колючая проволока в несколько рядов.
— Нихуя себе, это че тюрьма? — осмотревшись, спросил «синего» Васька.
— Давай, проходи, не задерживайся! — страж дал пинка Жмыху и подтолкнул меня вперед.
Я сидел в кабинете начальника «Детприемника» нашего города и «давал показания», по сути отвечая на вопросы мордатого старикана в очках. У стены на столе лежала моя верхняя одежда, а содержимое моих карманов лежало на столе начальника. Почетное место сверху моего «добра», занимал мой кинжал. Лысеющий жирдяй, в черном костюме, то и дело протирая свои круглые очки, ебал мне мозги своими вопросами. При этом старательно записывая все в журнал.
