– Вы обещали подождать! – кричит он.
Глаза у него красные, по грязным щекам пролегли речки слез.
Он оказался неожиданно талантливым актером.
– Я здесь, – говорю я. – Где твои припасы?
– Я их уронил, – отвечает он, – когда увидел, что вас нет.
Я иду с пареньком обратно за его провизией. Она высыпалась из пластиковых пакетов, которые он, должно быть, нашел за прилавком. Бутылки, банки и прямоугольные упаковки валяются на дороге: некоторые еще продолжают катиться.
– У тебя нет рюкзака?
– Раньше был, но потерялся.
Он мне не нравится. Его персонаж явно не особо умный – и я не понимаю, зачем он здесь. Пока мы собираем его припасы (сладкой газировки почти столько же, сколько воды, а из еды в основном конфеты), парнишка спрашивает, как меня зовут. Секунду я вообще не могу этого вспомнить, а потом вру.
– Майя, – говорю я.
Май – месяц моего рождения. Мне всегда нравилось это необычное имя.
Несколько мгновений он смотрит на меня. Возможно, он знает, что я вру. Может, ему заранее сказали мое имя.
Наконец он говорит:
– А я – Бреннан.
Мне еще никогда Бреннаны не встречались. Не уверена, что это его настоящее имя, но меня это не слишком интересует.
Когда все имущество паренька собрано и упаковано, я снова пускаюсь в путь. Он идет за мной, не переставая задавать вопросы. Он хочет знать про меня: откуда я, как я сюда попала, куда я иду, где я была, «когда это случилось». И почему, почему, почему. Я так и жду, что он тоже покажет мне листовку. Я начинаю игру: два раза лгу, а один раз – говорю правду. Я из Рейли. Отстала от друзей, с которыми мы сплавлялись по реке, и с тех пор одна. Иду домой. Вскоре я перехожу на сплошную ложь. Я из большой семьи. Я юрист, специализирующийся на защите окружающей среды, больше всего я люблю арахисовое масло. Мои ответы непоследовательны. Кажется, паренек этого не замечает. Похоже, он задает свои вопросы просто для того, чтобы слышать мой голос – и чтобы дать режиссером материал, который можно будет монтировать: им не нравится, что я только иду. Интересно, как будут подавать мою ложь – попросят ли меня объясниться, обращаясь к зрителям. Я не делала этого с момента ссоры с Хизер.
Паренек ничего не говорит о том, с какой скоростью я иду, а я не упоминаю о своих разбитых очках и о том, что, отойдя от меня шагов на десять, он превращается в туман. Около полудня он перестает задавать вопросы и жалуется:
– Я устал, Майя.
А еще он голодный. Он хочет сделать привал. Я вспоминаю, что не ела со вчерашнего дня, и тут у меня начинает кружиться голова. Сажусь на насыпь. Паренек садится рядом со мной – слишком близко. Я отодвигаюсь сантиметров на десять, отпиваю немного воды, а потом достаю из рюкзака вяленое мясо. Паренек достает батончик «Сникерс» и упаковку «Скитлз». Я думаю, что после углеводного пика он ослабеет. Меня так и подмывает предложить ему кусок мяса, но тут я соображаю, что, если он остановится, я смогу от него уйти. Паренек высыпает на ладонь несколько разноцветных конфет и бросает их в рот.
