Петр, хотя и подумал об этом раньше, никак не ожидал такого неожиданного поворота. Помолчав, он уклончиво ответил:
— Нельзя. Тесно у нас там… Да и опасно.
— А я привыкну. Мне здесь тоже не сладко. Возьмите.
— Не могу.
— Ну тогда разрешите хотя бы отвезти вас. Отвезу и вернусь.
Петр недолго колебался, потом решительно сказал:
— Ладно. Поехали. Только ты комсомольский билет возьми да свои пузырьки с бинтами прихвати.
Обрадованная Шура забегала, собирая в дорогу необходимое. Связав все в узелок, на минутку присела на край койки, оглядела избу.
— Ты внучку-то мою там береги, — сказал дед.
— Само собой, — ответил Петр. — В обиду не дадим.
— Если будешь в наших краях — заходи. И скажи своим, может, коней надо. Так я вам передам, пока фриц не забрал.
— Хорошо, дед. А за лошадьми придем.
Шура встала и направилась к двери, Петр следом. На крыльце внучка и дед обнялись. Парень с девушкой сели в сани и выехали со двора.
На другой день в полдень они были в отряде.
Петр доложил командиру обо всем происшедшем, о том, как настойчиво просила Шура Чувашова взять ее с собой в отряд.
Андрюхин приказал привести девушку в штаб, где в это время находились комиссар, начальник штаба и начальник разведки. Проводив Шуру, Петр направился в землянку своего взвода.
Там уже все знали о его возвращении и не как-нибудь, а на санях, да еще с девушкой. Партизаны очень обрадовались появлению Петра, так как считали его погибшим. И теперь, когда все переживания и тревоги были позади, над ним посмеивались и подшучивали.
— Ну и Корнилов! — приговаривает Полетайкин, помогая Петру снять полушубок. — Ловко все провернул!
— Герой!.. Его в отряде ждут, а он свататься направился, — недовольно ворчал Румянцев.
— Не промах парень! — поддержал Фасуддинов.
— Молодец. Я бы на его месте из-за такой девахи тоже заблудился, — смеялся Иван Аверкин.
Петр помалкивал, на шутки товарищей не обижался и с беспокойством думал о Шуре: возьмут или не возьмут ее в отряд.
Когда Петр наконец освободился от полушубка, и партизаны увидели его забинтованную руку и окровавленную рубашку, все притихли. Румянцев скрутил ему цигарку, Полетайкин принес в котелках каши и горячего чая.
Петр поел и только потом рассказал, как ушел от немцев, а затем долго блуждал по лесу, отыскивая свою группу, да заблудился, вышел к деревне Холопово, где встретил Шуру Чувашову, которая перевязала рану и вызвалась отвезти его в отряд.
— Правильно действовал, — заключил Румянцев. — И с медсестрой правильно поступил. Человек она нужный, надеюсь, оставят в отряде.
