– Ты думаешь, что твоя мать не знает о том, что происходит? – спросил он.
– Уверена, что знает, но… Мы с ней какое-то время не общались. Вроде наметились изменения в лучшую сторону, и я не хочу все снова испортить… дурными новостями.
Нико кивнул, сунул руки в задние карманы и медленно пошел вдоль ряда виноградных лоз.
Луиза пошла следом за ним, и несколько минут они прошли молча.
– Карлос научил меня ценить искусство виноделия, – сказал Нико, вернувшись к их предыдущему разговору. – Он не давал мне забыть, что наше занятие имеет вековую историю, и поэтому мы обязаны делать хорошее вино.
– А твой отец? Он ведь тоже был виноделом? – Странно, что Нико так предан своему соседу, а не человеку, который его вырастил. – Карлос и его учил тоже?
– Мой отец производил вино, но не так успешно, как это делал Карлос. Он был… как бы это сказать? Он отвлекался на многое другое.
Отвлекался? На что? Луизу разбирало любопытство, но она прикусила язык.
– На мою мать, например. На других женщин. Не беспокойся – мама в долгу не оставалась, – неожиданно пояснил он.
– Они до сих пор вместе?
– У них то, что называется яростные отношения. Они расходились и мирились столько раз, что я не могу сосчитать, и каждое примирение сопровождалось клятвами, что они жить друг без друга не могут. И действительно не могли… год-два. Потом снова начинались бои.
– Прости.
– Тебе не за что извиняться.
Луиза чувствовала, что нужно что-то сказать.
– Ты поэтому скрывался у него на виноградниках?
– Это было мое убежище. Никаких криков, никаких сцен. Мир и покой. Сначала я просто наблюдал за работниками, потом как-то Карлос проходил мимо – наверное, они ему сказали об мне, – и он все понял. Репутация моих родителей была хорошо известна, – с улыбкой добавил Нико. – В общем, после этого он сказал, что если я собираюсь проводить время на виноградниках, то неплохо узнать о них все.
– Тебе повезло. – Вот бы ей иметь такого союзника, как Карлос!
– Я знаю.
Ее вдруг осенило, что Карлос Бертонелли спас их обоих, правда, по-разному.
– Мне жаль, что я так и не встретилась с ним, – сказала она.
– И мне жаль. – Губы у него сложились в улыбку. – Знаешь, ты ему очень понравилась бы. Старик всегда питал слабость к красивым женщинам. До самого конца.
Луиза покраснела от комплимента.
– Тогда ему наверняка очень нравилась Марианна.
– Конечно. После смерти жены он просил ее исполнять роль королевы урожая.
– Оказывается, на фестивале есть королева?
– Тебе никто не говорил этого?
