) и Сельджуков (ветвь огузов из племени кынык, принадлежащая к западным тюркам; имя получили от главного вождя своей орды, Сельджука, поселившегося, по преданию, в 955 г. в Дженде на Сырдарье. –
Пер.), хотя само по себе государственное устройство Саманидов по образу своему и подобию копировало багдадский двор, потому что и Багдад, и Бухара происходили из сасанидского Ктесифона (один из крупнейших городов поздней Античности недалеко от Багдада; во II–VII вв. служил столицей Парфянского царства, а затем царства Сасанидов). Это особо подчеркивается вышеупомянутым аль-Хорезми, который приводит среднеперсидские названия некоторых законодательных записей двора Саманидов. А поскольку сам аль-Хорезми являлся чиновником этого двора, то его информация представляет особую ценность. В своей эпической поэме Фирдоуси описывает двор Сасанидов, однако можно почувствовать, что он имеет в виду также и саманидский двор, особенно там, где приводит подробности правления Хосрова Ануширвана (шахиншах из династии Сасанидов, правивший Ираном в 531–579 гг. –
Пер.).
Источники подтверждают естественное предположение, что Саманиды сочетали в своем собственном дворе ислам и сасанидский Иран. Во главе правительства стоял визирь, премьер-министр. Само слово «визирь» является примечательным образчиком частой путаницы между арабским и персидским терминами, с обширной литературой в защиту той или иной этимологии слова. Это слово персидское – точно так же, как и «диван», означающее канцелярию, присутственное место, а также архив, однако многим подобным словам арабы дали свою разновидность и даже происхождение. Разумеется, хорошее знание арабского являлось существенно важным для государственных писцов и чиновников, и мы не находим свидетельств по поводу языковых разногласий в правительственных учреждениях, известных как диваны. Что, опять же, с древнейших времен находится в соответствии с традиционным положением писцов. Работа писцов являлась профессией, занимаемой ревниво оберегающим свои привилегии классом или кастой, а буквы и прочие письменные символы не предназначались для передачи ими речи простолюдинов.
Из времени правления Исмаила нам известны министр по имени Абул-Фадл аль-Балами и главный писарь Абу Бакр ибн Хамид. Поскольку сам правитель являлся весьма яркой личностью, источники не слишком освещают фигуры его министров. Однако они, по всей видимости, принимали большее участие в строительстве системы диванов, чем это делал сам правитель. При халифах управление провинциями делилось между эмиром – наместником, и амилом – сборщиком подати. Саманиды, копируя Багдад, применили этот принцип провинций к своим территориям, так что их владения зеркально отражали халифат. По примеру того, как различные судебные органы были отделены от багдадского двора, в Бухаре также существовало два органа управления. Ровно так же, как и халиф, имевший личную гвардию из рабов и пажей, поступал и Исмаил. И точно так же, как в страже халифа при багдадском дворе большинство составляли тюркские рабы, при дворе Саманидов тюрки численно превосходили всех остальных, особенно в период правления Исмаила. При дворе Саманидов обнаружены различные должности и титулы, частью военные, частью гражданские. Командир гвардии считался, возможно, высшим должностным лицом придворной военной знати, а вакил, или администратор двора, возглавлял его гражданскую часть. Ко двору стремились ученые, поэты и прочие соискатели должностей у эмира или одного из его фаворитов. При поздних Саманидах значение двора еще более возросло – в ущерб государственному чиновничеству и учреждениям.
