— Генералиссимус… — мечтательно сказал Полковник. — Но только на время военных действий, — вздохнул он.
— Ради этого не грех начать небольшую войну, — сказал Клерк.
— Все равно звание может присвоить только Принцесса, — еще раз вздохнул Полковник.
— А вы женитесь на ней, — брякнул Клерк, возясь с орденами.
Полковник даже вздрогнул.
— Но… как так?… Ведь я же не королевской крови. И потом… я все-таки уже в возрасте и… это… я не могу, вы понимаете…
Клерк с интересом смотрел на него.
— Ерунда, — сказал, наконец, он. — Если хорошо порыться в архивах, непременно выяснится, что вы побочный внук одного из принцев-консортов они их столько наштамповали… А что касается вашего «не могу», то поверьте — молоденькая женщина при желании всегда сможет расшевелить любого мужчину, независимо от возраста.
— Но ведь Принцесса может и не захотеть! — заволновался Полковник. — Может и не согласиться!
— Доверьте это дело мне, — сказал Клерк. — Кстати, вы в курсе, что Кукольный Мастер — скрытый коммунист?
— Не может быть, — сказал Полковник. — Я его двадцать лет знаю.
— И все-таки, — сказал Клерк.
* * *
С Принцессой занимались Физик и Пастор. Физик обучала ее точным наукам, а Пастор — всему остальному. Сегодня они задерживались, и Принцесса в ожидании урока валялась на диване и читала роман. В романе героиня убегала от мужа-банкира с гусарским поручиком. Это происходило на фоне живописного народного восстания — почему-то в защиту короля и королевы от козней парламента, — и читалось взахлеб. И нет ничего удивительного в том, что она так долго не замечала отсутствия своих учителей. Но Физик увлеклась идеей Мастера и села за расчеты, а Пастор от своей паствы узнал о подробностях введения на Ковчеге нового порядка…
— Скажите, Полковник, — спросил он Полковника, придя к нему в апартаменты, — зачем вы это затеяли?
— Что значит — «затеяли»?! — сразу повысил голос Полковник. — Разве вы не видите, что без решительных действий мы погибнем? Процветают разврат, анархия, преступность. Дисциплина отсутствует. Что вы как служитель церкви, как носитель духовной власти сделали для их искоренения?
— Я, к сожалению, не носитель духовной власти, — сказал Пастор. — Здесь, в Ковчеге, я — частное лицо.
— А раз так, господин Частное Лицо, — с сарказмом сказал Полковник, — не путайтесь под ногами тех, кто пытается что-то сделать.
— Но ведь вы убили человека, — сказал Пастор.
— Бунтовщика, — сказал Полковник. — Следует различать. Все, я вас больше не задерживаю, — и он встал.
