Тут же на нас хлынул поток информации с толкованием скрещенных стрел, молний и звезд.
– Ты что думаешь? – спросил меня Сильвио.
– Про знак? Субстанциальное равенство идеи и вещи.
– Что?
– Символ работает лишь внутри контекста. Визуальная и смысловая составляющие неразделимы, но они не тождественны…
– По делу можешь?! – вспылил Сильвио.
– А если по делу, то нужно искать, был ли использован этот знак где-то еще раньше. В сети. Может, как граффити. Или на каких-нибудь лозунгах, на маршах протеста.
– У нас нет маршей протеста, – угрюмо вставил Шестопал, сидевший за моей спиной.
– А Регинлейв? – Сильвио не обратил внимания на замечание адъютанта. – Какие мысли?
– Что-то скандинавское, – буркнул Шестопал. – Неужто шведы?
– Из германо-скандинавской мифологии, – сказал я. – Это, кажется, имя одной из валькирий. Их там около дюжины.
– Дает профессор стране угля! – мрачно восхитился Шестопал, он уже залез в «Википедию» на своем ноутбуке. – Мифические девы-воительницы, реющие над полем битвы на крылатых конях и подбирающие павших героев. Воины отправляются в Валгаллу, где в небесных чертогах идет вечный пир. По поверью северное сияние на небе является отблеском доспехов валькирий… Ага, вот тут весь список этих девушек…
Он, спотыкаясь, начал читать:
– Гей…р…скегуль, Гейрахед, Ранд…грид, Регинлейв. Точно, Регинлейв. В переводе – «Всадница бури». Валькирия, значит.
– Что значит?! – Сильвио хрястнул кулаком по клавиатуре.
Клавиши и осколки пластмассы зацокали по полу. Сильвио схватил клавиатуру и швырнул ее в стену. На дисплее компьютера видео запустилось с начала. Мы молча досмотрели ролик до конца.
– Что значит? – тихо повторил Сильвио.
– Они не будут требовать выкуп, – так же тихо сказал я. – Ты знаешь про операцию «Валькирия»?
– Это кино. – Сильвио потер кулак, неслышно выматерился. – С этим, как его, Томом Крузом? Он там одноглазого фашиста играет, который хотел Гитлера убить, ты про это?
Полковник Клаус фон Штауффенберг погиб в возрасте тридцати шести лет. Он был расстрелян во дворе штаба резерва сухопутных войск, где служил с позапрошлого марта. Перед смертью он успел крикнуть: «Да здравствует священная Германия!» Это был человек, которому почти удалось убить Адольфа Гитлера. Почти.
Красавец-кавалерист, аристократ – его семья принадлежала к одному из древнейших баварских родов, сам Клаус носил титул графа, к тому же писал неплохие стихи и входил в литературный круг знаменитого поэта Стефана Георге (куда, кстати, не пустили юного графомана по имени Йозеф Геббельс), фон Штауффенберг проделал путь от убежденного национал-социалиста до мятежника-героя. Или мятежника-предателя в зависимости от точки зрения.
