Нам пришлось уходить к горам. Когда я взбирался за убегавшими товарищами на одну из вершин, и Тиго втягивал меня за руки, раздалась очередь из пулемета, перебившая мне локти. Так я познакомился с изобретением сэра Хирама Максима. По счастью мне попался несовершенный образец, который тут же захлебнулся и пулеметчик не успел изрешетить меня всего.
Сутки мы отсиживались в горах. Хотя меня перевязали, я истекал кровью и можно сказать, что был уже не жилец. И тогда Денсли совершил предательство, смертельно ранил Тиго, забрал оружие, продукты, все золото и ушел. Вернувшись в наш полк, он, сказал, что я погиб при вылазке буров, забрал себе «на память» все мое имущество и даже утащил мою статуэтку, изображавшую нас — «верных друзей». По окончанию войны он ушел в отставку и уехал в Англию.
Шенн умолк, потом заговорил вновь:
— На мое счастье Тиго сжег мою бурскую форму. Когда на следующий день меня нашли наши солдаты, я сказал, что был захвачен бурами и после издевательств, брошен умирать. Они доставили меня в госпиталь, где меня спасли и выходили. Выйдя оттуда, я подыскал себе парня, который бы прислуживал мне. Им и оказался Том. Он был вынужден воровством зарабатывать себе на жизнь. Я взял его с собой в Англию и думал, что смогу повлиять на него, заставлю забыть преступное прошлое, но, увы, просчитался. От воровства и вымогательства он перешел к убийству…
— Мистер Шенн, почему вы не удержали Тома, когда он расправлялся с мистером Денсли? — с укором спросила Клеменс.
— Как? — вопросом на вопрос ответил Шенн. — Вы имели возможность увидеть, как он меня слушает в последнее время.
Когда мы приехали в Лондон, где меня никто не ждал, кроме фамильных долгов, мы с Томом поселились в пригороде. Поначалу неплохо жили на деньги, которые я выручил от продажи самородка Тиго. Я продал его еще до нашего похода в туземное селение и перевел все деньги в один из южноафриканских банков. Мне приходилось щедро платить Тому, не то он угрожал уйти, а я без него совершенно беспомощен.
Иногда мы ходили в театр, и на одном из спектаклей он увидел мисс Клеменс. Он влюбился и вбил себе в голову — жениться на ней. Это стало еще одним из поводов выжимать из меня деньги. Шантажем он заставил меня напомнить Денсли о себе. Но мой щедрый к нищим приятель не спешил раскошелиться, и я придумал, как припугнуть его с помощью актера, загримированного мавром. Я вызвал его в свой заброшенный дом. Бедный Роберт, вначале он испугался, а потом все понял… Ему не следовало говорить парню о том, что собирается жениться на Глории, когда тот пытался поднять и успокоить его.
