Едва дождавшись, пока замрет повозка, Юни спрыгнула на землю. Затекшие ноги кольнуло, но девушка привычно не обратила внимания, поднырнув под низко нависшую ветку.
Солнце успело коснуться верхушек деревьев, но до темноты в запасе было еще порядка часа. На открытом пространстве. Здесь же среди мощных стволов уже царил полумрак, и задерживаться не стоило.
Набрав сухих веток, Юни побрела назад. Крылья близящейся ночи нависали над ней и явственно отдавали синевой. Ноша цеплялась за стволы, идти приходилось медленно, внимательно глядя, куда поставить ногу. Но впереди уже виднелись всполохи костров, слышался гул голосов, кипела жизнь.
— Достаточно? — Юни свалила свою ношу возле костра наемников.
Стоящий рядом мужчина рассеяно посмотрел на девушку и отвернулся, не удостоив ее ответом. Юни скрежетнула зубами, но ничего не сказала.
Бесполезно.
Девушка молча забрала котелок и снова нырнула во мрак. На торном пути было маловато мест, пригодных для ночевки каравана. Сегодня на прогалине было очень тесно. Но зато всегда неподалеку находился родник.
И, кажется, пока она набирала хворост, откуда-то долетал шум воды.
Покружив вокруг лагеря, девушка набрела на утоптанную тропку. Несколько минут ходьбы, спуск в овражек и искомое найдено. Тоненькая струйка легко сбегала по склону и падала в природную каменную чашу.
— Ты опять ходишь в лес одна? — На плечо легла широкая ладонь Вервульфа.
— Воды надо набрать, фляги почти пусты, — пожала плечами Юни, наполняя котелок.
— Фляги можно наполнить и утром, — недовольно произнес вожак, забирая посудину у девушки, и направляясь к тропинке.
— Фляги утром и наполним, а кашу сейчас из чего-то нужно варить.
— Ты ее все равно почти не ешь.
— Я не ем — другие едят.
— Юни…
— Лэр Руттер, — свидетелей нет, но никогда не знаешь, откуда вынырнут лишние уши. — Я не переломлюсь от того, что принесу воды или хвороста. Зато, хоть чем-то буду полезной!
По тому, как резко остановился Вервульф, последняя фраза была однозначно лишней.
— Тебя кто-то обидел?
— Нет, — под прицелом внимательных глаз резко стало неуютно.
Не жаловаться же, в конце концов, что ее игнорируют. Что ей скучно и не с кем поговорить. Что… Неважно! Это она, барыня, в повозке катит, а люди в седле целый день проводят, выматываются, и развлекать ее никто не обязан.
— Я же просил Бланку быть с тобой рядом, — устало произнес вожак.
— У нее своих дел хватает, — отмахнулась Юни.
— Каких? Только хвостом перед наемниками и крутит.
