Да, тревога. Тревогу должны были дать полицейские, получив приказ из командного пункта. Командный пункт где-то в горах, на полпути к заставе. Вернее, не на полпути, а на половине расстояния. Другая дорога. Лимон её не знал. Никогда там не был.
— Ты дорогу на укрепрайон знаешь? — спросил он Пороха.
Тот молча покачал головой. Отец его, инженер-лейтенант первого класса Гай Тюнрике, служил в танкоремонтной мастерской — здесь, в городе. Здоровенный, весёлый, похожий на медведя, в танкистском несгораемом чёрном комбинезоне и почти всегда верхом на мотоцикле, наголо бритый, с короткой трубкой в белых зубах. Лимон знал его мало и жалел об этом — но невозможно же дружить со всеми, кто тебе нравится… В общем, понятно, что в укрепрайоне Порох не бывал.
— Сапог должен знать, — сказал Порох.
— Но Сапога нет среди нас, — пробормотал Лимон. — Всё, приехали, тормози.
— Я въеду во двор, — сказал Порох.
Офицерский двухэтажный дом на четыре семьи имел арку с воротами и внутренний дворик; ворота сейчас были распахнуты, да не просто распахнуты, а сорваны с петель: кто-то выехал со двора, не позаботившись открыть замок. Помогая себе всем телом крутить руль, Порох вписался в арку, ничего не задев.
— Ребята, — сказал Лимон. — Подождите меня, я проверю…
— Я с тобой, — сказала Илли.
— Не стоит…
— Ничего. Пошли.
Дверь в квартиру была заперта. Лимон почему-то на сразу смог провернуть ключ. Наконец дверь открылась.
Пусто. Слава Творцу, пусто…
— Туда, — показал Лимон на лестницу. — Комната направо. Я сейчас…
Сам он прошёл по нижнему этажу и взялся за дверную ручку материной комнаты. Родители давно ночевали порознь, тем более что отец большую часть времени проводил на заставе. Лимон был твёрдо уверен, что не разводятся они только из-за него и Шила. Он даже как-то привык к этой мысли… Немного помедлив, он повернул ручку и потянул на себя дверь. Никого. Две набитые вещами сумки. Тёплые вещи, вываленные на кровать. Всё.
Мелкими шажками Лимон подошёл к кровати, протянул руку и взял старую меховую безрукавку. Она будет великовата Илли, но не слишком…
Потом он с каким-то нехорошим облегчением вышел и плотно закрыл за собой дверь.
Илли стояла посреди его комнаты и озиралась.
— Вот, — сказал Лимон и открыл шкаф. — Штаны, рубашки, свитера — выбирай. Должны более-менее подойти.
— Спасибо, — сказала Илли. — Там, внизу — всё нормально?
— Не знаю, — сказал Лимон. — Уехать она не успела. Собралась, вещи уложила… Но и дома её нет. Так что — не знаю.
