– Роберт, не надо, – прошептала Маша, отступая назад. Если бы не ограждение крыльца, она бы грохнулась в грязь, что было бы не в первый раз, если уж быть до конца честной.
– Нет, надо. Я прекрасно знаю, чего я лишился, поверь. Я хочу, чтобы и ты знала – я восхищаюсь тобой. И тем, что ты делаешь, всей этой историей с парком. Я уверен, что ты его поставишь, и потом, спустя годы, люди будут гулять по нему, даже не представляя, как много ты для этого сделала.
– Почему? – возмутилась Маша, невольно улыбнувшись. – Вдруг они вывесят табличку?
– Гранитную? – усмехнулся Роберт.
– Да, такую, где был бы мой профиль. И напишут что-нибудь типа «здесь была Кошкина».
– Кто знает, – кивнул он.
– Нет, не повесят. Скорее уж, повесят того депутата, которого я сейчас уговариваю разрешить этот парк в принципе.
– Думаешь, у тебя это получится?
– Честно? – Маша облокотилась на перила крыльца и задумчиво посмотрела Роберту в глаза. – Не уверена. Кругом столько лжи, и каждый отслеживает только собственный интерес. Каждый хочет получить как можно больше славы, а вот выделять деньги на парк не хочет. Никто не хочет заниматься рутиной, собирать подписи, решать вопросы, от которых кто-то обязательно окажется в проигрыше. Потому что всем не угодишь.
– Это в точку. Всем не угодишь, – кивнул Роберт. – Маша, я еще приехал, чтобы сказать, что… что…
На секунду Маше показалось, что сейчас Роберт признается ей в любви. Ее голубая мечта, и даже обстоятельства вполне романтичные, не хуже, чем она могла нафантазировать, лежа в своей постели и обнимая плюшевого медведя. Кругом лес, над ними – тяжелые небеса, полные слез, но от теплой земли тянется туманная дымка. Как же не нужно ей было теперь его признание.
– Не надо ничего говорить.
– Нет, надо. Ты всегда можешь на меня рассчитывать, Маша. Если что-то понадобится. Что угодно. Даже просто поговорить. Я совершил ошибку, но я ее не повторю. Ты мне веришь? Хоть немножко? Ведь ошибку может совершить каждый.
– Ошибку может совершить каждый, – согласилась Маша.
– Я помогу тебе с парком. У меня есть кое-какие связи. Скажи, в чем вопрос, и мы все решим.
– Все решим? – рассмеялась Маша. – Ладно, я буду иметь в виду. Сейчас, если честно, все идет по обозначенному плану. И я собираюсь встречаться с архитектором из Сочи как раз сегодня вечером.
– И ты собираешься выйти замуж за нашего Дона Корлеоне? – Роберт буквально огорошил Машу этим вопросом, настолько странным и неуместным он был. Повисла пауза. Маша лихорадочно пыталась придумать ответ, которым она одновременно дала бы понять, что, во-первых, это не его, Роберта, собачье дело, за кого Маша выходит замуж. А во-вторых, да, собирается. И чего тут странного? Почему все ее переспрашивают так, словно она совершает прыжок с самолета без парашюта? Почему никто не поздравляет ее и не спрашивает, где она собирается провести медовый месяц?
