За 13 января наши войска на всех фронтах подбили и уничтожили 80 немецких танков".
Газета была двухдневной давности, но Сергей все же прочитал ее с интересом. Эти три дня прошли для него словно во сне. Они почти не расставались с Мариной. Когда она дежурила, Белов ходил навещать Гончака. Даже строгая Александра Яковлевна закрывала глаза на это. Ну а после дежурства, поспав немного, они снова встречались и говорили. О чем? Сергей так и не мог вспомнить. Иногда, когда он стоял с Мариной в тамбуре или у окна в коридоре, Сергею казалось, что никакой войны вовсе нет. Просто едут они на каникулы в Баку, и ждут их там две недели счастья.
Но война напоминала о себе на каждом шагу. Напоминала стонами раненых, круглосуточно горящими лампами операционной, напоминала внезапными остановками, на которых солдаты-санитары выносили из вагонов глухо покрытые простыней носилки. Этот поезд вез сквозь ночи бред и стоны, лихорадку и жажду, жизнь и смерть.
В вагоне Гончака к Сергею привыкли. Он перезнакомился со всеми, даже Свиридов перестал обращать внимание на его погоны.
Завтра на рассвете они должны были приехать в Баку. Сергей сидел и ждал Марину.
- Какая гадость! - Лепилов тяжело плюхнулся на свою полку. - Вы только подумайте! На этой станции старшего лейтенанта Трофимова, раненного, забирает жена. Он на костылях, только начал ходить, - Лепилов полез в чемодан, достал деньги, - а сволочь шофер не хочет везти. Требует бог знает сколько. А у бедной женщины не хватает денег.
- Кто не хочет везти? - встрепенулся Сергей.
- Да шофер. Калымит здесь у станции, гоняет с мешочниками на рынок.
- Где он?
- Вон, - капитан ткнул пальцем в окно.
На платформе стояла женщина в сером пальто и здоровенный мордастый мужик в расстегнутом ватнике. Они о чем-то оживленно спорили.
Сергей надел шинель, застегнул портупею и молча вышел. Перепрыгивая через рельсы, он услышал просящий голос женщины и односложные ленивые ответы шофера.
Сергей прыгнул на перрон.
- Эй вы, - крикнул он, - подойдите сюда! Да, да, вы.
Шофер медленно, вразвалочку подошел к нему.
- Ну?
- Документы.
- Это пожалуйста. - Он достал права и паспорт.
- Пошли со мной.
- Куда? Куда, начальник? Я ничего плохого не делаю.
Сергей поглядел на его красное, лоснящееся лицо и подумал, что это тоже Егулин, и ему сразу же стал ненавистен здоровый, сытый детина, наживающийся на чужом горе.
- Почему не на фронте?
- Так бронированный я, начальник, от завода. - Голос шофера потерял прежнюю наглость. Он смотрел на Сергея преданно и трусливо.
