Во вторник впервые после пятничного вторжения я остаюсь дома одна. Я жду на обочине перед домом Сириуса. Подъезжает незнакомый автомобиль, за рулём женщина, которую я не знаю.
Тайлер выглядывает из окна и машет мне с переднего пассажирского сиденья, поэтому я забираюсь на заднее.
— Огромное спасибо за то, что подвозите, — говорю я. — Сириус застрял в аэропорту из-за опоздавшего рейса. Вы спасаете меня. — Вообще-то, я сидела там и ждала их целый час. Заднюю дверь заменили и установили систему сигнализации, но мне всё равно… не по себе, когда остаюсь дома одна.
— Не вопрос! Скажи спасибо маме Джули. Или как я люблю её называть, пока мой драндулет в ремонте — мой личный шофёр.
Джули лишь немногим меньше, чем Тайлер и я понимаю, почему вся красивая одежда Тайлер выглядит так, будто сшита для другого человека. Так оно и есть. Её голос звучит почти так же, как и у дочери.
— Если ты и дальше будешь обращаться ко мне, как к своему шофёру, то я начну требовать с тебя плату.
— Волонтёрство приносит мне огромные деньги. Только лишь вопрос времени, когда я начну всех выручать. Что более предпочтительно: воображаемые чеки или воображаемые кредитные карты?
— Приму не воображаемое мытьё посуды.
— Ой, прости. Боюсь, мой счёт по мытью посуды закрыт за превышение лимита.
Они смеются, подкалывая друг друга всю дорогу, это так легко и приятно. Но, по какой-то причине, я чувствую себя некомфортно.
— Итак, Айседора, Тайлер сказала мне, что ты из Египта?
— Родилась там и выросла.
— Скучаешь?
— Только по пустыне. И по тишине. Здесь очень много людей.
— В этом недостаток Сан-Диего. После того, как поживёшь здесь, ты ни за что не захочешь жить где-либо ещё. К сожалению, кто-то ещё уже живет здесь. — Она улыбается мне в зеркало заднего вида. — Приходи к нам как-нибудь на ужин!
— С радостью. — Я хочу больше узнать о Тайлер, увидеть, что делает её такой классной. Она самое прекрасное, что у меня есть в музее, и я жажду вписать её в остальные сферы моей здешней жизни.
Тайлер протягивает зажатый кулак, и только спустя несколько секунд я вспоминаю, что мне нужно ударить его своим кулаком.
— Мило, — говорит она. — Это значит, что нам всё-таки придётся однажды готовить ужин.
— Мы приготовим что-нибудь восточное, чтобы ты смогла почувствовать себя как дома, — говорит мама Тайлер. Я улыбаюсь, но то, что есть у них, не имеет ничего общего с моим домом и от этого мне становится грустно.
Когда она высаживает нас, нам с Тайлер приходится практически расчищать себе дорогу до вестибюля. Сегодня третий вторник месяца, а значит — бесплатное посещение музея для жителей Сан-Диего. Мишель упоминала об этом раньше, но я и понятия не имела, насколько серьёзно местные жители принимают такой бесплатный день в музее. Он просто забит. Мы с Тайлер работаем вместе за передней стойкой, проверяя документы. Я благодарна за то, что нахожусь не наверху, по крайней мере, мне не приходится нервничать, присматривая за огромной кучей людей на выставке, или, не дай бог, за залом детских открытий.
