Тени перед ней поднялись и начали приобретать форму, уплотняясь, воплощаясь в фигуру, которую разум Элирил был не в силах до конца осознать, тёмные грани которой простирались в тайные уголки мира, присутствие которой убивало свет.
Элирил отвела взгляд и пала ниц перед воплощающимся повелителем, уткнув лоб в серую поверхность. Она знала, что недостойна смотреть на Волумвакса даже во сне. Божественный был слишком прекрасен в своей тьме, чтобы представать перед человеком обнажённым.
Ощутимая волна горечи прокатилась от воплощающегося полубога и омыла Элирил. Первобытная эмоция давила на её разум до тех пор, пока девушка не закричала. Как только крик покинул её губы, звук умер, поглощенный окружающим ничто. От ужаса и волнения она задышала короткими, резкими вздохами.
Спустя бесконечный миг, она ощутила присутствие рядом с собой, такое тяжёлое, такое плотное, что оно наверняка должно было закрыть весь мир.
Элирил почувствовала, когда взгляд Волумвакса упал на её дрожащую фигуру. Его глаза были как два копья, вонзившиеся ей в спину. Эта тяжесть плотно прижала грудь девушки к поверхности, и так она и лежала, подавленная его силой, пригвождённая его взглядом.
С губ закапала слюна, когда девушка начала бормотать слова молитвы: «Я склоняюсь перед Тенью Шар, которая окутывает ночью мир. Я склоняюсь перед Тенью Шар…»
Элирил знала, что Лорд Скиаграф никогда не заговорит в её сновидении. Он никогда не говорил. Но девушка всё равно слышала его: она всё равно знала. Элирил ждала, её грудь вздымалась, как кузнечные меха. Пока один момент перетекал в другой, она пыталась взять себя в руки. Её пальцы оставили следы в плоскости сна. Сердце колотилось в груди. Лёгкие вздымались и опадали, вздымались и опадали.
«Я склоняюсь перед Тенью Шар, которая окутывает ночью мир. Я склоняюсь перед Тенью Шар…»
Волумвакс прикоснулся к ней, осторожное касание полубога, который будет править миром во имя Шар.
Мгновеннная мучительная боль скрутила тело. Она содрогнулась и смогла проглотить крик, только сильно прикусив язык и прижав лоб к поверхности. Там, в спальне, к слюне на подушке добавилась кровь изо рта.
Боль быстро прошла, сменившись неописуемым наслаждением. Прикосновение божественных пальцев так возбудило её и без того взбудораженное тело, что она испытала несколько волн сексуального удовольствия, один резкий, агонизирующий, экстатический приступ за другим. Даже во сне стон этого экстаза было невозможно удержать. Элирил выгнула спину и испустила стон в пустоту.
