— Знаю, — кивнула тара Фенд. Она уже предвидела такой ответ, и не осуждала воина. Женщина сама бы поступила также. — Я что‑нибудь придумаю!
Лазар только хмыкнул, услышав эту фразу. Столько надежды на чудо прозвучало в словах Илвы, что даже не верилось. Он достаточно хорошо знал эту женщину. Илва всегда все продумывала на десять шагов вперед.
— Увидим.
План, конечно, был изящен, но в благополучный исход этой аферы воин не верил. Спасаясь от гнева Наследника, он станет мишенью для мастеров. Бородатые своего шанса никогда не упустят, и горы не ведают, что может породить их разум.
— Илва, ты так и не сказала, зачем мне все это?
— Тебе же не нужны проблемы с Айрдгалом.
— Его гнев и ревность я уже один раз пережил. Переживу и еще раз, — спокойно заметил Лазар, хотя в душе сомневался в благополучном исходе очередного поединка. После похода в Туманные топи Айрдгал изменился. В нем появилось что‑то дикое и потому опасное своей непредсказуемостью. Сюрпризы гар Корем не любил с детства.
— Месть, — тихо спросила тара Фенд.
— Месть? — удивленно вскинул брови Лазар. — Илва, я понимаю, что…
— Заткнись! Думаешь, старуха совсем выжила из ума, да? Хотя нет, не отвечай. Ты никогда не думал, почему твоя мать погибла? Почему среди ветви воинов осталось так мало женщин?
— Война… — начал было говорить Лазар, но был оборван резким окриком Илвы.
— Чушь!
Резкий выкрик, а вместе с ним и выплеск эмоций заставил женщину обессиленно облокотиться на спинку стула.
— Надеюсь, ты не собираешься умереть в моем доме? — обеспокоенно спросил Лазар и, встав из‑за стола, подошел к женщине, чтобы поделиться силой источника. Сырая магия могла послужить отличным ресурсом для восстановления организма.
— Хватит, — отмахнулась от помощи Илва. — Сядь и слушай.
— Желание…
— Заткнись, — раздражено бросила Илва, следя за тем, как мужчина демонстративно поднял глаза к небу, а после занял свое место.
— Я готов слушать.
— Ты когда‑нибудь испытывал зависть, Лазар?
— Как все, — равнодушно бросил он. Зависть для воина вещь опасная, а потому смертельная. Еще в детстве он разучился завидовать кому‑либо.
— Как все? Все воины. Мы же говорим о мастерах. Две ветви нашего народа: одни были рождены, чтобы править, вторые, чтобы служить.
— Равновесие.
— Представь себе, тысячелетия мастера пестовали в себе зависть, и приносили ей на алтарь щедрые дары. Создатели обделили их. Красота, сила, магия, долголетие
— все досталось нам, воинам. Им ничего.
