Единственное, что выводило его из равновесия — это поведение Бьянки. В женщину после ухода Ярогневы будто вселилась сама Тьма. Она начала все делать наперекор, старалась уязвить словами и просто действовала на нервы. Похоже, для себя Бьянка решила, кто виноват в смерти отца. Ведь проще найти кого‑то другого, чем мучить себя. Ее целью стал Доброгнев. Алисия лишь сочувствующе смотрела на мужа, но никак не могла помочь. Бьянка нашла еще одну причину ненавидеть Доброгнева, считая, что из‑за него они покидали столицу. Ей не хотелось лезть в какую‑то глухомань, где вместо людей одна нежить.
В пути от Горислава было меньше проблем и волнений, чем от Бьянки. Ребенок вообще был на редкость тихий и спокойный. Все искренне полюбили этого молчуна. Естественно, что Бьянка подобного отношения одобрить не могла. К чужому отродью относились лучше, чем к ней. После того скандала девушка еще долго не могла сидеть. Если бы не Рихард, Доброгнев бы прибил ее. Но тот вмешался, и для Бьянки все закончилось поркой. Ее визг слышали все в округе. Широкий поясной ремень на неделю лишь девчонку наглости. Она была тиха и незаметна.
Но маска покорности не была ей чужда, и потому скандалы начались вновь. Доброгнев махнул рукой на ее постоянные истерики и стал обустраивать лагерь вместе с остальными мужчинами. Башню нужно было подготовить к зиме, а времени не оставалось. У женщин же кипели нешуточные страсти. Но уже никто из бывших стражников не обращал внимания на них. Забор нужно было поставить до первых морозов. Деревья, что росли близ башни, еще несильно пострадали от губительного воздействия Тумана, поэтому их решили использовать в качестве материла.
За все время, что люди провели в башне у Туманных топей, у них не было ни минуты отдыха. К тому же их уединение не раз нарушали «существа». Зомби. Они приходили не из Тумана, а из графства Лоурсон. Но как справиться с поднявшимся мертвецом знал любой стражник. В Морнэйлде уничтожение неживых входило в подготовку воинов. Частенько в Серых кварталах кто‑то баловался магией проклятий, потом там проходили чистки. Целые улицы приходилась выжигать, лишь бы остановить тварей.
Вся остальная нежить к переселенцам не совалась. Туман самолично карал нарушителей. Однажды к ним в гости заглянули «псы», мертвые собаки размером с лошадь и аппетитом стаи волков. Переселенцев спас Туман. Он просто разорвал тварей своими «щупальцами». Тогда Доброгнева впервые вырвало. К счастью, для его гордости он был не одинок. Все стражники опустошили желудок в ту ночь, да и на утро тоже, когда отдирали ошметки тварей с забора и стен башни. Туман, уничтожив нежить, деликатно «лизнул» сапоги мужчин в знак приветствия и отступил за невидимую черту. Хозяин болот вел себя, как добрый сосед. Самое главное, чтобы он в будущем не напрашивался в гости. После этого случая все вздохнули свободней, но все равно не доверяли «доброму» соседу. Он был нежитью. Разум таких тварей не подвластен людям. Сегодня он их защищает, а завтра съест. Так они и жили в хрупком равновесии. Люди удивлялись, вроде место‑то проклято, но здесь им было безопасней, чем в Императорском дворце.
