Германия | страница 21

— Чем «Мыши-рокеры с Марса» закончились? — спросила однажды Света, когда мы ехали по улице в одном ряду. Не обгоняя друг друга, а наслаждаясь тем, что мы рядом, плечом к плечу.

— Не знаю: я не смотрела, — призналась я.

— Жалко.

— Мама плачет, не хочет обратно, — сказала вдруг Эрика. — А папа сюда за нами приедет.

— Да? — Я остановилась.

— Да, — подтвердила Света. — На следующей неделе.

— Так вы уедете?

Вместо ответа Эрика ткнула пальцем в большой дом с красной крышей и чердаком, где жили голуби. Мы любили этот дом: он казался самым большим и самым красивым в поселке.

— Вот бы нам такой дом! — воскликнула Эрика.

— Ага, тогда папа согласился бы остаться, — поддержала сестру Света.

Мы помолчали.

— А давайте Рекса навестим, — предложила Эрика.

Мы радостно взобрались на велики и помчались к полю. Мусорка разрослась, расширилась, и отыскать помеченный именем кирпич нам не удалось. Мы долго ходили вокруг мусорной кучи, даже забирались на ее середину, если замечали кирпич. Только могилы Рекса мы так и не нашли.

— Пусть тогда его могилой будет вся мусорка, — придумала Света.

— Нет! Поле! Все поле! — Эрика запрыгала от восторга. — Классно ведь!

— Уж лучше бы они не приезжали, не приезжали! — Я пинала велик и плакала. — Приехали и уехали! Уехали! Уехали!

Мама обняла меня, уводя от велосипеда. Он больше не казался мне мотоциклом.

— Расставаться всегда тяжело, доча. Но они же не на другую планету улетели. Всего лишь в другую страну. Вы будете переписываться, — успокаивала меня мама, прижав к груди.

— Почему они все уезжают? Что там такого, в этой Германии?

Злая тетка. Нет… Снежная королева, которая забрала у Герды Кая. Страшное чудовище, которое заглатывает всех моих друзей… Германия казалась мне чем угодно, но не страной.

— Когда-то давным-давно, когда началась война, немцев насильно переселили сюда. Считалось, что они могут помогать фашистам. Их увольняли с работы, гнали, сажали в тюрьму. Теперь их потомки возвращаются на свою родину. — Мама говорила тихо и монотонно, будто читала параграф в учебнике. Взрослые любят именно так «читать» далекое прошлое, будто оно безобидно и обыденно, будто не влияет оно ни на что.

— Я не хочу больше велосипед. Я его ненавижу! А еще я поле ненавижу! — Я не переставала плакать.

— Почему? — Мама погладила меня по голове и улыбнулась. — Ведь велосипед — это воспоминание, много воспоминаний. И поле… Вы же там играли. И все дороги в поселке. Воспоминания — это самое важное, доча.