Ночь: Славянско-германский медицинский трагифарс | страница 15



!

Несметное множество и непобедимая плодовитость!

Все, как Иов, будут отходить, насытившись прожитыми днями!

Полный морозильник сердец! А туда — подержанные «рено», трехлетние «опели», и вот уже яко на небеси и на земли!

Осанна, Осанна, Осанна!!!


Дуэт: Тело и Душа

Ты была права, Душенька. Зашьют мое сердце в этом жирдяе. Теперь я, кажется, все это вижу, вижу сверху. Будто лечу на самолете и смотрю в окно.


Ты же никогда не летал.


Нет. Некуда было и неоткуда. Ты сама видела.


Да. Там, где бы следовало быть аэродрому, по ночам грызлись собаки.


Да.


С таким сердцем, как у тебя, надо было красть самолеты и потом кому-нибудь их толкать. Например, русским. Они, по слухам, всё берут.


И ты, Душа, говоришь мне это?


Сердце вынули, одна только я у тебя и осталась. Хотела тебя утешить.


А вот войти в меня не хочешь.


Знаешь, есть принципы…


Знаю, знаю… Глянь, уже пересаживают… Сейчас зашьют, и привет.


Он снова будет жить…


Мне бабка говорила, что с ними бесполезно — все равно ихний верх будет.


И твое сердце вместе с ним.


И я должен этим утешаться? Да пусть бы его лучше со мной закопали. Или собак голодных накормили. Украли сердце…


Ты крал бриллианты. Нет вещи дороже.


Ах, ты рассуждаешь, как славянин. И лицемер. Ты ему, как и мне, не много уделял времени. К тому же сигареты, кофе, водка, амфет, кокс…


Душа моя, но оно ведь тоже нуждалось в развлечениях. Сердце — это не душа. Оно все-таки как бы тело… Ну и к тому же я вроде не слишком его надорвал, раз его взяли.


Я имею в виду чувства.


Молодой был, чувств у меня было навалом, и я не мог ни на чем остановиться.


Прекрасно сказано. Не мог ни на чем остановиться, и отсюда десятки проб и ошибок. Или сотни, не знаю, ведь я позволяла себе иногда покемарить со скуки.


Извини, но как раз начали зашивать… Ну, точно рубаху какую. Потом отсоединят от него трубки, приборы, экраны, и он встанет и вернется в свой четырехэтажный дом любоваться на свои бриллианты… Извини, но не каждый день видишь, как собственное сердце исчезает в чужом теле…


Думаешь, когда он увидит эти бриллианты, сердце у него забьется так же, как у тебя, когда ты на них смотрел?


Лучше не надо, в его-то возрасте может не выдержать. Еще, не дай Бог, в нем что-нибудь лопнет. Один раз он почти умер, теперь нужно себя беречь. Ты должна поговорить с его душой…


Переживаешь за него? Он же выстрелил тебе в спину.


Я за свое сердце переживаю!.. А кроме того, знаешь, после смерти человек начинает смотреть на вещи объективнее. Я бы тоже выстрелил в сукиного сына, который захотел у меня что-то отнять.