Приходится удивляться не тому, как трудно в людской обиход входило, да и сейчас с издержками входит, понятие пространства, а тому, какие полчища комментаторов всё вновь и вновь объясняют душам Демокрита, Пифагора, Платона, Сократа, Аристотеля, Плотина … особенности их учений, что они имели ввиду, почему они ошибались и как следовало бы правильно излагать свои воззрения. Если бы древние знали, скольким неисчислимым грызунам они дали пищу, сколько прокормочного продукта загрузили в учёное сословие и каким тормозом для развития землян послужат их труды? Ведь потрошители истории, несомненно, умные исследователи. Тогда почему же их ум расходуется на назойливое толкование уже многократно истолкованного? Что мешает им заняться разработкой путей совершенствования общества и науки в частности? Может быть их трудами удалось бы сдвинуть познание с позорной колеи, по которой земной разум через краткий промежуток выживания скатится в небытие? Даже эрудит В. Гейзенберг в работе 6 попытался обосновать родство древней и современной физик. Ему импонирует материалистическая приемлемость и стремление заглянуть в первоистоки мира. Он гордится тем, что, в отличие от прошлых попыток, сейчас учёные вооружены мощной экспериментальной базой и ёмкой математикой, потому истине просто некуда деться: она уже сама идёт сдаваться правильным учёным. Разве не ведомо ему, что натурный опыт и любые исчисления не могут дать то, чего нет в мировоззрении? Разработка аппаратуры и вывод формул — это удел конкретных работников с полным комплексом отягощений сегодняшним здравым смыслом и современным мнением. Для выдвижения в будущее такие поводыри не годятся.>31
А между тем, понятие квант до сих пор не определено. Никакие попытки объяснения структуры атома в рамках материалистического подхода к взаимодействиям не увенчались успехом. А без такой ясности физика вообще, в том числе и ядерная, и особенно её квантовая империя, не имеют фундамента. Здание квантовых наук, кое–как качаясь, сможет стоять, пока в познание войдёт истинный интересант всяких перестроений — сознание. Если сознание, как повелевающая категория мира, не успеет войти в научное мировоззрение, то деградировать можно и с кругозором Гейзенберга. Но для понимания себя и разворота это не просто мало, это гибель.
Безусловно, следует восторгаться виртуозностью мышления М. Планка (1858 — 1947), сумевшего одолеть неодолимое и от непрерывности мира перейти к его дискретности, изобретя порцию воздействия с названием: квант. Но измыслить его суть до сих пор никому не удалось: как может существовать в материальном ареале материальный представитель, не содержащий материи? Если масса кванта равна нулю, то он не материален, и тогда обязан исчезнуть из человеческого восприятия. Если же эта масса отличается от нуля, он не сможет развить скорость света и тогда измеренные расстояния до звёзд превращаются в фикцию с одновременным развенчанием квантового содержания современного естествознания. Это противоречие не может быть разрешено в рамках устоявшейся трактовки мира. И пока оно наполняет науку, вся наука не вправе претендовать на роль монополиста в познании природы. Для раскрытия противоречия следует привлечь к описанию квантовых процессов ту причину, которая является вынуждающей к изменению состояния объекта с названием:
