По рингу плыл зеленый туман, канаты почему-то были натянуты под самым потолком. Тихо. Ни единого звука, как в аквариуме. Исаков встал на колени, ринг завертелся, зал обвалился громом аплодисментов и режущим свистом.
— Аут! — крикнул судья и махнул рукой.
Смирнов бросился к Исакову, поднял, повел в угол. Островерхое подставил стул. Смирнов оттянул ногой канаты, помог уйти с ринга.
— Смирнов! — судья подбежал к покидавшим ринг боксерам. — Я должен объявить победителя!
Боксер пожал ему руку, вместе с Исаковым вышел из зала. Ринг был пуст, судья-информатор, неловко кашлянув в микрофон, быстро проговорил:
— Победил Владимир Смирнов, — он опустил слова: «нокаутом в первом раунде». — На ринг вызываются...
Попов сидел среди зрителей, щурился на яркий квадрат пустого ринга, грыз мундштук, угрюмо посапывал. Старый инспектор ничего не понимал в технике и тактике бокса, но, как сам любил выразиться, «в человеках разбирался прилично». Видя сегодняшнее отчаянное мужество Исакова, Попов лишь тихо ругался, но то, как он упал лицом вниз, выбило старого инспектора из колеи. Он понял: Исаков не имел шансов в этом бою, отлично зная это, он все-таки вышел на ринг. Не отказался.
Попов поднялся, наступая кому-то на ноги, двинулся к выходу. Начался полуфинальный бой тяжеловесов, зрители удивленно поглядывали на угрюмого сутулого человека, который, не глядя на ринг, проталкивался в дверь.
Исаков, Смирнов и Островерхов вошли в раздевалку, тренер почему-то улыбался, облегченно вздыхал и говорил:
— Кончилось! — Он рассмеялся. — Думал, умру, а вот живой, и ничего.
Смирнов снял с Исакова перчатки, стал разбинтовывать ему руки. Дверь приоткрылась, Смирнов резко повернулся, дверь быстро захлопнули.
— Ошарашили вы меня, Петр Алексеевич, — виновато сказал он, — потому так и получилось.
— Все правильно, Володя, — Исаков откинул голову, вздохнул. — Ни разу в нокауте не был. Лежал однажды с американцем, встал. Помнишь, Иваныч?
— Мальчишка! — Островерхов схватил ученика за голову и стал ощупывать. — Все в норме... бровь не потекла, под левым глазом немножко.
Закончился последний бой, и публика поднялась с мест, но когда самые торопливые вышли из зала, то увидели, что в проходе, лицом к ним, с равным интервалом между собой, неподвижно стоят два солдата, подполковник милиции Мягков и лейтенант Валов.
— Нельзя? — спросил кто-то.
— Пожалуйста! Проходите, пожалуйста! — громко сказал Мягков, затем повторял эти слова, пока недоуменно оглядывающаяся публика проходила сквозь этот неподвижно стоявший живой забор.
