— Вы, конечно, понимаете, что сходство должно быть полным, иначе бесполезно и начинать? — сказал Фастольф и добавил: — В осуществлении нашего проекта полумеры могут принести только вред.
— Разрешите мне закурить? — резко отозвался Бейли.
Три трубки в день — недопустимое расточительство, но он отважился на очень рискованный шаг, и табак ему нужен, чтобы успокоить нервы. В конце концов, он пытается уличить во лжи не кого-нибудь, а космонитов, и он заставит их подавиться собственной ложью.
— Простите меня, — раздался голос Фастольфа, — но я бы предпочел, чтобы вы не куриям.
Его вежливая просьба прозвучала строже приказа. Поэтому Бейли безропотно сунул в карман трубку, которую он уже чуть было не разжег, полагая, что отказа не последует.
„Еще бы, — с горечью подумал он. — Комиссар ничего не сказал, потому что сам не курит, но это же ясно. Это само собой разумеется. Ведь чистюли с Внешних Миров не курят, не пьют и вообще не имеют никаких людских пороков. Не удивительно, что они признают роботов в своем чертовом — как, бишь, Дэниел назвал его? — обществе C/Fe! Не удивительно, что Дэниел так хорошо играет роль робота. По существу, все они не люди, а роботы“.
— Слишком полное сходство — только одна из многих улик, — сказал он. — Когда мы шли с ним домой, в нашем секторе чуть было не вспыхнул бунт. — Бейли снова показал на своего напарника. Он не мог заставить себя называть его ни Р. Дэниелом, ни доктором Сартоном. — И вот он-то утихомирил недовольных, направив на толпу бластер.
— Боже правый, — воскликнул Эндерби, — в протоколе говорится, что это вы…
— Я знаю комиссар, — прервал его Бейли. — Протокол составлен по моим словам. Я не хотел, чтобы в официальных документах упоминалось, что робот угрожал людям бластером.
— Да, да. Разумеется, вы правы. — Эндерби был в отчаянии. Он наклонился в сторону, вглядываясь во что-то, находившееся за пределами экрана видеофона.
Бейли догадался, куда смотрел комиссар: он проверял, не подслушивают ли их.
— Итак, это тоже один из ваших аргументов? — спросил Фастольф.
— Конечно. Первый Закон роботехники гласит, что робот не может причинить человеку вреда.
— Но Р. Дэниел никому вреда не причинил.
— Согласен. Кстати, потом он сказал, что не выстрелил бы ни при каких обстоятельствах. Однако я никогда не слышал, чтобы робот мог действовать вопреки духу Первого Закона, хотя бы угрожая бластером человеку. Пусть даже он не собирался пустить его в ход.
— Ясно. Вы специалист по роботехнике, мистер Бейли?
