вствовать вчера. Нет, даже два часа назад. Он ощущал присутствие Р. Дэниела, и его не покидала мысль о том, что этот высокоорганизованный робот может заменить его, рядового детектива класса С-5. Перед его глазами возникали бараки, он ощущал вкус дрожжевой похлебки, он вспоминал своего отца. Его отец был ядерным физиком и по своему классу принадлежал к высшему обществу города. На энергостанции произошел несчастный случай, и в этом обвинили его и деклассировали. Бейли не знал всех деталей: ему был всего год, когда это случилось. Но он помнил бараки своего детства, тяжкое, почти невыносимое существование. Свою мать он почти не помнил, она не долго прожила после этого. Отец хорошо сохранился у него в памяти: изможденный и мрачный человек, который иногда рассказывал о прошлом хриплым, отрывистым голосом. Отец умер, все еще деклассированный, когда Лайджу исполнилось восемь лет. Маленького Бейли и трех его сестер перевели в сиротский приют их сектора. Так называемый «детский горизонт». Брат его матери, дядя Борис, сам был слишком беден, чтобы помешать этому. Жизнь была по-прежнему трудной. Не легче приходилось и в школе, так как он не унаследовал от отца никаких привилегий. И вот теперь ему приходилось усмирять людей, которые, в сущности, лишь боятся деклассирования, также, как боится его он сам. Бесцветным голосом он обратился к первой женщине:
— Не надо скандалить, мадам. Продавцы ничего дурного вам не сделали.
— Конечно, не сделали! — взвизгнула женщина, — и сделать не посмеют! Думаете, я позволю их холодным, жирным пальцам коснуться меня? Как бы не так! Я живой человек и желаю иметь дело только с людьми. А потом, слушайте, у меня двое детей, и я не хочу, чтобы они ужинали без меня в столовой, как сироты. Выпустите меня отсюда.
— Ну, хватит! — сказал Бейли, начиная терять терпение. — Если бы выдали себя обслужить, то давно были бы дома. Вам просто хочется поскандалить. Ну, давайте быстро.
— Как так?! — с испугом воскликнула женщина, — Я не позволю со мной так разговаривать. Я вам не грязь под ногами. Пора бы правительству смекнуть, что, кроме роботов, на земле есть люди! Я простая рабочая женщина и у меня есть права… — Она уже не мота остановиться.
Бейли почувствовал себя в ловушке. Положение становилось критическим. Если даже скандалистка согласится, чтобы ее обслужили, то от толпы снаружи так быстро не отделаешься. За те несколько минут, что Бейли находился в магазине, она почти удвоилась, и сейчас у витрин находилось человек сто, не меньше.
