— Мне самой приходилось раньше несколько раз туда лазить ночью. Страшно, конечно, но ничего такого не видела.
Я не принял игры, и ей не хотелось выглядеть перед солидным господином из Москвы наивной провинциалкой, верящей в привидения. Но мне не хотелось прерывать разговор, нужно было просто повернуть его в нужное русло.
— Вы ведь занимались историей усадьбы. Были там раньше какие-нибудь странные, труднообъяснимые случаи?
В моём голосе не было и тени иронии, только искренний интерес. Теперь моей провинциалке предоставлялась возможность блеснуть перед столичным гостем своими знаниями. Что она и сделала.
— Дом этот построен приблизительно в 1830 году. Как раз в это время Тереньга сменила хозяина. Её вместе с прилегающими деревнями и 26 тысячами десятин земли купил у князя Голицина некий Александр Скребицкий.
— Почему так неуважительно — некий?
— Да потому что появился вдруг ниоткуда. И сразу купил поместье величиной с маленькое европейское государство. Его здесь в Симбирске так и называли «владыка Тереньгульский». Вот тогда и приключилась с этим домом нехорошая история. Во-первых, не ясно построил ли его сам Скребицкий или это сделали прежние хозяева Голицины. Ведь они владели селом более века, построили здесь суконную фабрику. Очень вероятно, что и дом они возвели. И тут же продали вместе с имением. Странно…
— Сам по себе этот факт странным не выглядит. Но, если он является звеном в цепи других загадочных событий… Я так понял, что со Скребицким было не всё благополучно?
— Вот именно! И это уже не домыслы, а документально подтверждённые случаи. В 1845 году он просватал свою дочь Софию за барона Кронштедта. И прямо в брачную ночь того постигли жесточайшие приступы эпилепсии. Пришлось срочно оформлять развод. А в те времена это было дело трудное и хлопотное. Такое необычное дело не могло не породить слухов, в том числе зловещих и мистических. Незадачливая новобрачная утверждала, что ей являлся во сне некий призрак и объявил, что над домом тяготеет проклятие.
Многие связывали это проклятие с сыном Скребицкого Константином, который родился в этом самом доме в 1831 году, сразу после его покупки или постройки.
— А что из себя представлял этот сынок?
Но ответа не последовало. Появился ульяновский автобус. Подхватив тяжеленную сумку, я устремился следом за девушкой, уносившей с собой окончание этой готической сказки. Мгновение, и пожилой джентльмен с профессорской бородкой остался один на обочине пыльной дороги, глядя вслед уходящему автобусу.
