Мужик из себя выходит, кидается, как ненормальный, кричит, а перейти на нашу сторону боится. Наконец, Спирька управился с «нарушителем границы», поднял его на ноги и толкнул в бок: двигай, мол, по направлению к заставе, там разберемся, кто ты такой есть.
Выехал я на патрульную дорогу и догнал Спирьку. Он сияет, чертенок, от радости и говорит, как на докладе у начальника:
— Вот, дядя Матвей, полюбуйтесь — нарушитель государственной границы. Контра перекатная, диверсию с той стороны учинял. А главный вон вприпрыжку скачет, видите? Беснуется. Вот бы его еще прихватить сюда…
Словно обреченный, шел по тому берегу несчастный крестьянин. Грязная изорванная рубаха сползала с его плеч, он то и дело поправлял ее и умолял молодого аскера отпустить «баранчука», обещал за это все милости аллаха. Крестьянин был страшно напуган, потому что недалеко находился персидский пограничный пост и — не приведи аллах — увидит начальник, несдобровать бедному мужику, быть битым.
Спирька без умолку стрекотал:
— Он его перетащил сюда. Ухищренное нарушение границы, да, дядя Матвей? Вы видели, как я действовал? Здорово, да? Дядя Матвей, как по-вашему, храбрость я проявил в этом деле или нет?
А я его спрашиваю:
— Ты лучше скажи, Спиря, куда ведешь этого пацана?
— На заставу, — с удивлением ответил Спирька. — Куда же еще вести диверсанта?
— Ну, вот что, Спиридон, действовал ты отлично, ничего не скажешь. «Старики» позавидовать могут, — ободрил я юного пограничника. — Только у нас на заставе делать ему нечего. Таких можно не задерживать, а выгонять обратно. Его ведь буйвол сюда затащил, а не иностранная разведка. Видишь, отец на той стороне… И, наверно, бедняк из бедняков, богатый ведь не будет на одном буйволе пахать. Да и в рванье таком ходить не станет. Как ты думаешь?
Гляжу, мой Спирька смутился.
— А как же, дядя Матвей?..
— А вот так: пускай он забирает своего буйвола и проваливает домой. Нам чужого добра не надо, Спиря, и с бедняком так обращаться — это не по-товарищески. Согласен, что ли?
У Спирьки даже лоб вспотел, и вижу я, что нет у него никакой охоты пацана отпускать.
— Ты можешь не сомневаться, начальнику я доложу все как есть. Задержание нарушителя границы будет на твой счет записано.
Спирька вздохнул, и лицо у него прояснилось.
— А теперь помоги пареньку-то с упрямой скотиной управиться. Да не косись так на него, не шпион ведь он, а хороший мальчишка. Его сразу видать…
После этого случая Спирька словно на целую голову вырос, повзрослел как-то сразу. А начальник заставы стал Спирьке чаще давать деловые поручения. На соседние заставы стал посылать его или в тыл — за почтой.
