— Не ропщи на природу, мышонок. Всегда есть кто-то, кому повезло еще меньше.
— Например? — взвился Туман.
— Например, я.
— Ты?!
— Я мутант, — сухо сказал Темир. — У меня никогда не будет семьи. Но на природу я зла не держу.
Дварг запнулся.
— М-м-м… И почему?
— А потому, что таких, как я, создала не природа, — свирепо отозвался ведун.
Туман надолго умолк.
— Но тебе все равно повезло, — произнес он после длительной, напряженной паузы. Похлопал зайца-толая по боку. — Ты родился разумным существом. Один на десять миллионов млекопитающих.
Ведун прищурил глаза:
— Вот как?
— Я видел отчеты, статистику, — кивнул дварг. — Нас чудовищно мало, Темир. Более-менее открыто жить мы можем только в недоступных человеку регионах.
— Дети зверян всегда рождаются разумными, — возразил следопыт.
— Только если разумны оба родителя, — мрачно отозвался Туман. — И потому жизненно важно сохранить каждый безопасный оазис, каждую популяцию. Нам необходимо встречаться, жить вместе — только так есть шанс сохранить народ.
— Народ… — сквозь зубы процедил Темир. Дварг тревожно склонил голову набок.
— Да, народ, — повторил он с нажимом. — Мы народ, Темир. У нас есть история, культура, традиции. Сказки и песни.
— Не напомнишь, на каком языке мы сейчас говорим? — угрюмо осведомился следопыт. Туман жарко затряс головой:
— Это ничего не значит! Заимствование у людей неизбежно, ведь мы делим с ними планету уже тысячи лет…
— Малыш, — горько прервал Темир. — Прости, но есть вещи, в которых мутанты разбираются лучше. Можешь верить, Туми, я знаю, о чем говорю. Все разумные звери Земли — точно такие же мутанты, как я.
Он скрипнул зубами.
— Ошибка в генах наделила меня чувством опасности. Когда-то, в далеком прошлом, группа зверей внезапно научилась мыслить. Вся разница в том, что я так и подохну одиночкой, а им удалось подыскать себе пары…
— Это чушь, Темир, — спокойно отозвался пушистик.
Они посмотрели друг другу в глаза. Туман слабо улыбнулся.
— Ты просто не сознаешь, как сильно отличаешься от простой степной песчанки. Какого цвета твой скакун?
Следопыт вздрогнул.
— Рыжий?
— Рыжий… — Туман вздохнул и разве лапками. — Ты сейчас в одном слове уместил почти все недоступные простым песчанкам понятия. Грызуны не различают цветов — раз. Неспособны издавать сложные звуки, тем более «Р» — два. Не умеют сопоставлять абстрактные описания с реальными — я ведь сказал не «заяц», а «скакун». Вдобавок песчанка не поймет слов, не различит вопросительную интонацию и даже не догадается, к кому я обращаюсь.
