Он поднял бровь, услышав ее шепот.
- Да?
- Как Вы поправились так быстро? У Вас остались едва видимые шрамы. Как это возможно?
«Дерьмо».
- М-м, я не знаю. Я всегда быстро исцелялся.
Так. По крайне мере это было честно. Он действительно не знал, почему Фейри так быстро
поправляются, и всегда придерживался этого.
Девушка наклонилась вперед.
- Правда? Имею в виду, я всегда думала, что у меня все быстро заживает. Я сравниванию со
своими братьями, но не так как это. Вы говорили с доктором об этом? Возможно, они могли бы
выяснить почему. Представьте, скольким бы людям можно было помочь.
- Нет, никаких докторов. Мне они не нравятся.
- Но, Кэйлин, Вы могли…
- Нет!
Сильный ветер ворвался в комнату, заставляя занавески раздуться, а вьющиеся волосы Эбигейл
трепетать вокруг ее лица. Стакан упал с журнального столика на пол, громко разбиваясь.
Боль пронзила его голову, а живот скрутило, и он покачнулся. Проклятье! Он был так не
осторожен, что позволил эмоциям взять верх. Как он теперь собирался объяснить это?
Мужчина не хотел лгать ей. Он поднял руки и прикрыл глаза. Ослепляющая боль, рикошетом
отдавала в его голове.
Он должен убраться отсюда. Должен уйти так, чтобы не причинять ей боль. Он открыл глаза и
увидел ее стоящей на коленях и собирающей осколки стакана, ее лицо было смертельно белым.
- Эбигейл, - прошептал он.
Девушка посмотрела вверх на него широко раскрытыми зелеными глазами.
- Я должен уехать. Если бы Вы могли дать мне мою одежду, я бы ушел. - Кэйлин еле говорил
каждое слово, боль в голове усиливалась с каждым слогом.
Она, нахмурившись, смотрела на него.
- Вы в порядке?
- Моя голова немного болит, но так все хорошо. Моя одежда?
- А по вашему виду не скажешь, что немного. - Она поднялась и положила ладонь ему на лоб.- Мой
Бог, да у вас жар. Вам нужен покой. Я скоро вернусь, и приберу остальное. Закройте глаза, а я
принесу прохладную, влажную ткань для Вашей головы.
- Эбигейл. - Мужской голос стал тверже, несмотря на боль.
Девушка приподняла свои брови.
- Не используйте на мне этот властный голос. Я не оставлю вас голым и больным. Вы сделаете то,
что я говорю. Отдыхайте, когда эта головная боль пройдет, мы поговорим о Вашем отъезде. А
пока Вы останетесь.
Эбигейл развернулась и ушла.
Кэйлин закрыл глаза и позволил себе провалиться в темноту, испытывая облегчение. Он должен
был уехать. Он уехал бы. Скоро. Сквозь туман он слышал, как девушка вернулась, и прибралась.
Вскоре после этого, она положила ему на лоб прохладную ткань, пригладив его волосы назад, и
