Погода как раз переменилась, и ночь была холодная, пронизывающая. Свинцовое небо нависало над пустынными, притихшими улицами, печать студеного молчания, казалось, легла на город. Вскоре пошел снег. Сухие хлопья кружились в воздухе и, усталые, неслышно ложились на мостовую. Пол, осторожно ступая, прошел мимо запертой табачной лавки и свернул на Эшоу-террейс.
Табачник был дома и сидел, закутавшись в толстый шерстяной плед. Он долго вглядывался в Пола и, шумно выдохнув воздух в знак того, что узнал его, распахнул дверь. Пол вошел, тщательно отряхнул снег с башмаков. Гостиная была все такая же — темноватая и пыльная, насквозь пропитанная запахом сигар, и отблески газовых рожков все так же ложились на овчину в углу. С мороза воздух здесь казался тяжелым и спертым.
— Зима нынче ранняя, — сказал Прасти, метнув на Пола пронзительный взгляд поверх пенсне. — Мои кости это чувствуют. Садитесь. Я как раз собираюсь ужинать.
Он налил Полу чашку своего непременного кофе и ворчливо потребовал, чтобы тот разделил с ним кусок мясного пирога, купленного у булочника и разогретого на плите. Несмотря на эти признаки радушия, Полу подумалось, что сегодня он здесь гость менее желанный. Табачник продолжал исподтишка его разглядывать и расспрашивать, казалось бы, вокруг да около, но его вопросы неуклонно били в одну точку, так что в результате он сумел достаточно подробно ознакомиться со всеми действиями Пола за последние недели.
От немедленного комментария он воздержался, но лицо его было сумрачно, когда он выбирал и закуривал сигару; потом он закашлялся спазматическим кашлем курильщика и, нахмурив кустистые брови, повернулся к огню.
— Так вот оно что, — протянул он, продолжая хмуриться. — Значит, неудивительно, что мне почудилось, будто эта история оживает вновь. Все эти годы она была погребена… А теперь — словно ты приложил ухо к земле и слышишь слабый шорох в могиле.
Он помолчал. Потом ровным голосом продолжал:
— Тем не менее покров еще не сорван, хотя есть уже известные знаки и симптомы… вернее даже — приметы и предзнаменования… к лучшему или худшему, я, конечно, не знаю, но чувствую, каждой своей жилкой чувствую, что близится воскресение из мертвых. Даже здесь, в комнате, это чувствуется. — Его взор обратился кверху. — И в комнате над нами.
От зловещих пророческих ноток в голосе Прасти дрожь прошла по телу Пола, но ом справился с собой и взглянул на потолок.
— Она все еще не занята?
