Продолжал вслушиваться в гул. Ждал - не переставал ждать голосов из России. Запрещал себе ждать, доказывал, что ему-то ждать нечего. Но - ждал.
В этот момент в Женеве появился "петербургский юноша".
II
В марте 1869 года молоденькая девушка в Петербурге получила большой конверт, в него вложен второй конверт и записка: "Если Вы честный человек и студент, - передайте письмо по прилагаемому адресу". В письме: "...меня везут в крепость, что со мной будет - не знаю. Пусть друзья продолжают общее дело".
Автор письма - Сергей Нечаев. Получатель - Вера Засулич. Так и возникла легенда о Петропавловской крепости ("Выбравшись... из промерзлых стен..."), необходимая Нечаеву как вверительная грамота Огареву, Герцену, Бакунину, всем русским революционерам за границей5. Так он творил миф о себе. А на самом деле он по чужому паспорту ехал в Женеву.
Нечаев еще будет заключен в Петропавловскую крепость - она не позади, а впереди. В 1872 году - суд, приговор, Алексеевский равелин. Десять лет погребения заживо. И смерть.
А в 1869 году студенты добивались в Петербурге и в Москве права студенческих сходок, землячеств, помощи неимущим, отмененных в 1866 году, после каракозовского выстрела.
Умеренные требования студентов показались властям возмутительными. Цензор Никитенко записывал в дневник:
16 марта... Медико-Хирургическая Академия закрыта. Толкам конца нет.
19 марта. О происшедшем в Медицинской Академии все еще ничего достоверного. Говорят, что здесь нет ничего политического... Мимо окошек поутру промчались два отряда жандармов для усмирения Технологического института.
20 марта. В "Голосе" напечатано известие, что и в Московской Петровской Академии прекращены лекции.
21 марта. Студенты выходили во время лекций на сходки. Тем, кто оставался, кричали "Подлец!". Глупее всего - печатные прокламации требуют дозволить сходки и освободить от полицейской опеки...
До участия в студенческих волнениях Нечаев учительствовал. Нищее детство, пьяница-отец, мальчик на побегушках, унижения. Все это выковало сильную волю и ненависть к миру. Бакунину и Огареву показалось - перед ними истинное, единственное воплощение молодой России.
Возникали у Бакунина и вещие прозрения. Так, в ноябре 1869 года, в том самом месяце, когда был убит студент Иванов, Бакунин пишет Огареву, что если они с другом и увидят революцию, то "...нам с тобою не много будет личного утешения, - другие люди - новые, молодые, сильные... сотрут нас с лица земли, сделав нас бесполезными..."
