Мэт, вытирая руки платком, нажал на передатчик у себя в ухе и спросил Алекса:
– Алекс, ты всё ещё там?
– А где же мне ещё быть?
– Я думал, у тебя нервы сдадут, жаль… Ладно. Так ты всё слышал?
– Да. Я уже работаю над этим. Дай мне пару минут.
Мы отправились в лазарет и вошли туда как раз в тот момент, когда Джекс и один из его инквизиторов заканчивали зашивать рану Скотта. Мэт спросил:
– Как он?
– Пулю достали, кровь остановили – жить будет, – вытирая пот с лица, сказал Джекс. – Но на дальнейшие операции мы его взять не сможем.
– Ладно. Пусть сидит здесь. Распорядись, чтобы ему выслали эскорт из штаба и перевели в подземный лазарет, – недовольно распорядился капитан.
– Простите, сэр… – сжимая зубы, с болью выговорил Скотт.
– Не твоя вина. Это я плохо спланировал операцию, не ты.
– Приказ схватить и допросить Фредерика поступил из штаба. Никто ничего и не говорил об этой проклятой секретарше! – вмешался в разговор Джекс.
– И что? Я – сенсор! – прокричал Мэт, ударив себя кулаком в грудь. – Это я должен был сразу распознать демона, а вместо этого я поставил в прихожей новичка!
– Сэр, вы не…
Не дав Скотту договорить, Мэт вышел из лазарета, хлопнув дверью. Я хотел было отправиться за ним, но решил, что лучше будет дать ему поостыть. В коридоре у лазарета стоял очень удобный диван, и я воспользовался передышкой, чтобы прилечь.
Здесь было очень тихо и спокойно. Всё было изолировано: ничто не заходит внутрь, ничто не выходит наружу, включая звуки. Меня охватило чувство одиночества. Я знаю, где я и почему я здесь, но разве это то, чем я хочу заниматься в данный момент? Естественно, я хотел увидеть всех своих друзей, узнать живы ли они, как они, чем занимаются и как у них идут дела, но всё это было второстепенно. Всё, что произошло за эти два дня с момента моего прибытия было второстепенным по сравнению с тем, что меня интересовало больше всего: где же Кара?
Вместо того чтобы искать её, я лежу измотанный на диване в каком-то секретном объекте какой-то секретной организации и смотрю в потолок. И если я со злости сейчас закричу на себя или на мир, то никто меня и не услышит. «Ли, пошли на брифинг, Мэт зовёт», – раздался голос Джекса. Почему этот парень всегда в хорошем настроении?
Когда мы вошли, Мэт что-то перебрасывал и сортировал на своём голографическом интерфейсе, подключённом к настенному экрану. Подняв на нас глаза, он сказал бесцветным голосом: «А, вот и вы. Ладно, Алекс, перевожу тебя на громкоговоритель». «Привет, парни! Как жизнь?» – раздалось из динамиков и мне сразу же зачесались руки как следует дёрнуть старого друга за соломенную бороду. Брифинг был долгим – когда Алекс начинал что-то рассказывать, то он мог говорить часами. Его мышление и внимание были крайне неустойчивы; он мог начать говорить об одном и через несколько секунд незаметно перейти на другое. Порой это было даже забавно, но чаще всего это просто сводило всех, включая меня, с ума. Помню, как-то раз мы начали говорить о об одном научно-фантастическом фильме, а закончили обсуждением анатомии аллигаторов. И нет, фильм был не про аллигаторов.
