Наконец путешественники на нужном расстоянии от берега для того, чтобы под парусом двигаться вперед (рис. 4.4). Огромное количество технических изобретений было сделано при переходе через океан. Желающие сами могут ознакомиться с ними в известной книге [2]. Но мы о критических ситуациях. Путешественникам было хорошо известно, что когда плот идет при хорошем ветре, то догнать его на резиновой лодке и вплавь невозможно (рис. 4.5). И вот в один далеко не прекрасный момент во время шторма Герман падает за борт и медленно удаляется от плота. Спасательный жилет, привязанный к плоту на веревке, который ему бросают, сбивает ветер. Но в последнюю секунду Кнут хватает жилет, прыгает за борт и вплавь достигает Германа. Ситуация разрешилась с классическим использованием пятого принципа «объединения», когда пояс на веревке и человек, прыгнувший в воду для спасения товарища без пояса, порознь не решают проблемы. После этого случая постоянно работал 11-й принцип «заранее подложенной подушки» и пояс на длинной веревке все время был за бортом, чтобы до него при падении в воду можно было доплыть по перпендикуляру к движению плота.
Много неприятных мгновений доставило экипажу посещение китовой акулы, которая, имея в длину более 15 м, могла разрушить плот. Известно, что киты без надобности не нападают на маломерные суда, а здесь все-таки акула с совершенно другой организацией психики. Но в какой-то момент не выдержала психика Эрика, и он не придумал ничего лучшего, чем с размаха воткнуть ей гарпун в голову. Она долго соображала, что произошло, но потом унеслась в глубину и больше не появлялась. Может, здесь и был нарушен некий спорный принцип не только изобретательства «если не знаешь, что делать, не делай ничего», но, тем не менее, это привело к положительному результату – акула не вернулась. Была борьба и с более мелкими акулами (рис. 4.6), которая требовала не меньшей изобретательности. Сначала акулу надо было приманить к плоту, держа в руках, например, золотую макрель. Акула высовывала голову, хватала рыбу, быстрым боковым движением челюстей в долю секунды перерезала ее, и человек, не почувствовав рывка, оставался сидеть с хвостом макрели. После чего акула спокойно поворачивалась к плоту хвостом. В этот момент нужно было срочно бросать хвост макрели и хватать за хвост акулу. Кожа у нее шершавая, а с нижней части хвоста есть выемка, наверное, специально, чтобы это было удобнее сделать; далее резким рывком необходимо было максимально вытащить хвост на воздух и прижать к бревнам. С акулой такого никто никогда не делал, и она на несколько секунд замирала от неожиданности. В это время хвост максимально надо было вытащить на бревна, целиком с двухметровой акулой этого сделать не удавалось. Тут она приходила в себя, изгибалась, самонадеянно поворачивала голову, чтобы откусить обидчику руку, при этом фактически сама вылезала на плот, и ловцу оставалось только еще раз резко дернуть за хвост и перетащить остаток тела на бревна. Но теперь уже надо было срочно спасаться, так как 200 кг мышц прыгали по палубе и все крушили на своем пути. Но больше всего удовольствия от этого процесса получал попугай, который, бегая по реям, сначала кричал «тяни, тащи» на испанском языке с норвежским акцентом, а потом, когда человеческий интеллект побеждал, и акула затихала, дико хохотал. То, что ловля акулы, таким образом, это изобретение, я не шучу. Описанное подпадает под определение способа в п. 1 ст. 1350 четвертой части Гражданского кодекса, где сказано, что способ это «процесс осуществления действий над материальным объектом с помощью материальных средств». Готов с любым читателем этой книги поспорить, что могу получить патент на «Способ вытаскивания живых акул за хвост из воды на плоскую поверхность», если только экспертиза не найдет этот способ в упомянутой книжке Тура Хейердала и не противопоставит его в качестве известного решения. Подобные методики патентования подробно описаны в [3, 4, 5].
