— Если с кем он и общался частенько, так это с Пашей Володарёвым. Он тоже с нами учился, но его отчислили.
— Паша? — задумавшись, уточнил Падерин. — А как бы мне его найти?
— Не знаю, я с ним перестала общаться давно уже. Он, кстати, частенько здесь бегает возле университета. Думаю, он как-то связан с наркотиками. Может, и Генку на что-то такое успел подсадить.
— А, наркота, — вдруг оживился Борис от такой версии. — Это многое объясняет.
— Твой этот друг, ну который тоже пропал… Он сколько дней уже не выходит на связь?
— Да вот с тех самых пор и не выходит.
— А в милицию вообще обращались? Его, кроме тебя, кто-нибудь официально разыскивает?
— Конечно, менты как бы ищут. Только результат нулевой. Вот я и решил, что надо уже самому как-то брать инициативу в руки.
— Во-первых, — сказала Настя, состроив вид школьной училки, — давай договоримся сразу весь этот жаргон насчёт «ментов», «сатанюг» оставить за пределами своего лексикона. Всё-таки мы будущие юристы и должны говорить грамотно.
— Окей, — кивнул Падерин, хотя в глубине души хотелось заткнуть эту выскочку раз и навсегда.
— Ну а во-вторых, максимум, чем я могу тебе сейчас помочь, так это узнать адрес Володарёва.
Именно на этой фразе Борис понял, что терпел бред Властиной не зря. Он даже состроил романтичное выражение лица, что всегда безотказно действовало на любых девушек. И, судя по улыбке Анастасии, этот приёмчик был стопроцентным.
Сокурсница Силантьева позвонила в студенческий отдел кадров, несколько минут обменивалась любезностями с какой-то университетской чиновницей, и, в итоге, данные о таинственном Павле Володарёве оказались у неё на руках. Падерин поблагодарил Настю за содействие, пообещал обязательно прийти на ближайшее заседание чуть ли не всех студенческих кружков, а сам помчался на выход.
Друг Силантьева проживал на улице Рабочая в доме под номером 13. Это оказалась типичная девятиэтажка старомосковского проекта, весьма мрачная на фоне соседствующих с ней современных зданий. Борис приехал сюда сразу же, едва получил координаты Володарёва. Время уже близилось к двум по полудню, так что ещё надо было успеть добраться до Тронина и сообщить ему о новых фактах. А их пока имелось совсем не много. То, что Силантьев был судим за какую-то мелочь, наверняка следователю давно известно. Впрочем, ничего другого, что бы позволило пролить свет на тайну гибели Гены, у Падерина всё ещё не было.
У входа в подъезд на скамейке сидела только одна старушка, да и та даже не обратила никакого внимания на прошедшего мимо парня. Борис же торопливо взобрался на четвёртый этаж и принялся трезвонить в дверь 32-й квартиры. Если верить записям Насти, именно здесь проживал близкий друг Силантьева. Замок тут же щёлкнул, и на пороге появилась высокая худощавая женщина лет сорока с копной светлых волос на голове. Она держала в руках трубку радиотелефона и радостно смотрела на незваного гостя.
