– Но как? – Женщина с изумлением смотрела на врача.
– Я живу на территории больницы, идти буквально три минуты. Сейчас вас проводит медсестра. Обратно дойдете сами.
– А вы не отключите его, пока я сплю? – Слезы снова появились на ее глазах.
– Нет, но…
– Не продолжайте, послушайте меня. Я мать, я знаю, что мой сын будет жить. Но я также знаю, что вы мне не верите. Поэтому прошу у вас ровно три дня. Если за это время он не придет в себя или не появится положительная динамика, я все подпишу…
– Знаешь что… – Алекс с изумлением смотрел на эту удивительную женщину – только что она вела себя как обезумевшая от горя мать, а теперь собралась, говорит четко, ясно, без истерик… Он вдруг почувствовал в ней такую силу, такую веру, что невольно зауважал. «Я сделаю все, что в моих силах, чтобы оставить парня живым. Ради нее», – подумал Александр, а вслух сказал: – Знаешь что, пожалуй, я провожу тебя сам…
– Мы перешли на «ты»? – Ирина вскинула черные от горя глаза.
– В Израиле все обращаются друг к другу на «ты», – улыбнулся он своему же объяснению. – Привыкай.
С утра Бенедикт, сделав вид, что ничего не было, отвез Лизу в клинику. Он лично оформил ее, переговорил с Юрием Александровичем и персоналом, который будет хоть как-то соприкасаться с его любимой, а перед уходом забрал Лизин паспорт.
– Но почему ты его забираешь? – удивилась она.
– Потому что в больнице он тебе не нужен, – мужчина нежно поцеловал ее в губы. – Ты хочешь, чтобы он остался у тебя?
– Нет, – Лизе стало стыдно, что она опять в чем-то подозревает любимого. – Нет, ну что ты? Забирай, конечно…
– Я буду тебя навещать каждый день, милая… Отдыхай…
Конечно, беременность Лизы подтвердилась. Бенедикт был на седьмом небе от счастья и задаривал ее букетами, конфетами, экзотическими фруктами… Он проводил с ней каждый день по нескольку часов, нехотя уезжая по вечерам, и постоянно спрашивал Юрия Александровича, когда его любимую выпишут, но доктор не торопился…
– Я бы хотел еще ее понаблюдать, – каждый раз говорил он и назначал новые анализы.
Бенедикт, панически боявшийся больниц, врачей и анализов, не спорил, а лишь согласно кивал головой, но Лиза не могла больше молчать – она понимала, что происходит что-то странное и она должна услышать объяснения.
– Почему вы не выписываете меня, Юрий Александрович? – спросила девушка при очередном утреннем обходе.
– Я считаю, что вам лучше полежать у нас до двенадцати недель, – осторожно сказал он.
