– Мамочка, как это страшно. И ты рассказываешь это при папе…
– Спустя тридцать лет у нас нет тайн. Я ему уже рассказала почти все…
– Почти? – спросила Нина.
– Да, девочки, даже муж не должен знать о вас все. Если вы не оставите хоть маленькую тайну, вы станете неинтересны мужу. Это будет означать, что эту книгу он дочитал до конца. Это еще один урок, девочки мои. Иди, Гриша, полей цветы в саду, мы еще пошепчемся.
– Нет, дорогая, пойду я прилягу. Устал что-то.
– Тогда, девочки, мы пойдем в сад покурим.
– Особенно Нине сейчас перекур необходим, – наконец улыбнулась Света.
Клара отметила про себя этот знак пробуждения дочери, сломленной смертью сына.
– Конечно, любви вначале никакой не было. Нас сосватали – мы поженились. Гриша уехал, а я с мамой вернулась в Ленинград…
Клара стояла у окна, и тоска сковывала ее мысли. Она не думала о муже. Ей хотелось, чтобы Толик разыскал ее, позвонил, попросил прощения. Лишь он был перед ее глазами, других мужчин она не замечала. Любовная тоска бередила ей душу. Мама тихо подошла к дочери.
– Иди ищи работу.
– Пойду, мамочка…
Тут вмешался обычно молчавший отец:
– Нет, доченька. Я научу тебя шить, кроить. У тебя теперь муж военный, неизвестно, куда вас забросит судьба.
И Клара осталась помогать отцу. Он с таким терпением учил ее, что она начала получать удовольствие от шитья. Отец был хороший учитель. Он умел хвалить, и Клара теперь знала, как это приятно. Папа хвалил маму за вкусный обед, за чистоту в доме, за новую прическу. Этот семейный урок «похвал» Клара запомнила на всю жизнь. Конфликтов на коммунальной кухне не было никогда, потому что Яков делал женщинам комплименты, так хвалил их за ароматы стряпни, за порядок и чистоту в местах общего пользования, что его все любили.
Клара быстро научилась шить, а позже пошла на курсы кройки и шитья.
Спустя месяц после отъезда Гриши она почувствовала недомогание. Ее тошнило, голова кружилась, мучила слабость.
– Мама, я полежу еще чуть-чуть.
– Тебе нездоровится, доченька?
– Да, что-то тошнит.
– Поздравляю, ты беременна! – почему-то Фаина произнесла это без радости.
Клара лежала на софе за шкафом, которым разгородили комнату, чтобы у нее был свой угол, а у родителей свой. Часто по ночам она слышала шорох за шкафом, сердитый шепот мамы и стоны отца… Она знала, что это… И очень жалела маму.
– Господи, сделай так, чтобы у нас родилась девочка, – просила Клара, выросшая среди братьев и с детства мечтавшая о сестренке. Она представляла, как ее малышка вырастет и они станут подружками, и ближе дочки не будет никого.
