Маг опять завернулся в одеяло, а я принялась одеваться. С лица не сходила счастливая улыбка. Что может быть лучше такого начала дня?
Первое, что насторожило меня по прибытии на кафедру — запах. К аромату роз за последние месяцы я успела привыкнуть. К… хмм… аромату трупов устойчивость выработалась еще в Шагратаре. Но сегодня… Сладкий, приторный, дурманящий… Уже на входе в корпус у меня закружилась голова. Что происходит?
Чем ближе я подходила к преподавательской, тем хуже мне становилось. Пол под ногами предательски качался. Хорошо хоть для студентов было рановато — никто меня в таком состоянии не видел. От приторного резкого запаха было тяжело дышать. Толкнув дверь, я обомлела. Все пространство нашей комнатки было уставлено корзинами с лилиями. Белые, оранжевые, красные, сиреневые… На столах, стульях, на подоконнике и на полу… Гарвираэль воспринял совет Леанора буквально. Уже падая на пол, я успела подумать: лучше бы это были розы.
— Юми! Наконец-то!
Я с трудом разлепила отяжелевшие веки. Надо мной склонилась Далира.
— Что случилось? — и этот хриплый голос — мой?
— Аллергия на лилии и остановка сердца у тебя случилась! — возмущенно поведала целительница. — Если бы не магистр Бреййер, ты бы умерла!
Что? Но у меня никогда не было аллергий! Хотя я и лилии раньше не нюхала… Значит, меня нашел Дервик?
Я огляделась. Знакомая палата целительского корпуса. Помнится, осенью здесь лежал Леанор… Так. А почему маг не сидит рядом и не держит меня за руку?
— Где Леанор?
— Он… на кафедре алхимии.
Небольшую заминку я не заметила и с улыбкой откинулась на подушки. Работу никто не отменял. А зная расписание алхимиков, я могла с уверенностью сказать — раньше вечера недоэльф не освободится.
— Значит так, — решила прочитать мне лекцию Далира. — Лежишь спокойно, не встаешь, никуда не пытаешься уйти! А лучше спи, восстанавливайся. Твоих студентов пока поделили магистр Бреййер и мастер Демиор. И раньше, чем через два дня, я тебя не выпущу!
Когда это некроманты успели договориться, кто будет меня заменять? Нехорошее подозрение закралось в душу.
— Лира, сколько я здесь пролежала?
Целительница явно не хотела отвечать.
— Четыре дня, — неохотно буркнула она. — И пролежишь еще столько же, если я не замечу улучшений!
На возражения сил не было. Следующие двое суток я вела себя как идеальный пациент: спала, читала заботливо оставленные Дервиком книги и радовала всех внезапно проснувшимся аппетитом. Организм усиленно восполнял потраченные за четыре дня комы силы.
