Понимая, что великовозрастный Илей был связан с теми, кто был когда-то очень дорог юной княгине, я ни о чем не расспрашивала. Да и всем был известен тот факт, что матушка Норики погибла на задании пять лет назад, едва ее дочери исполнилось четыре года.
- И отчего Великий князь сам не проверил силу Илея? - спросила у девочки я.
Норика покраснела и ссутулилась еще больше. Я вздохнула и сказала:
- И что требуется от меня сейчас?
- Вы должны поведать моему папеньке, что Илей защищал меня, как мог, и готов был умереть ради моего спасения, а вы лишь чуток помогли ему!
- М? А ваш батюшка не заподозрит неладное, увидев, что на Илее нет ни царапины?
- Точно! - вскочила Мышка, ударила кулачком в стенку кареты. - Нет? Значит, сотворим!
Возница остановил коней, а я внимательно поглядела на взволнованную девочку и молвила:
- Мышка, я вас огорчу, но то, как ваша карета неслась по Парковой улице, видело немалое количество народа. И мне кажется, что уже, по меньшей мере, один почтовый ворон летит к особняку Великого князя с вестью об этом происшествии.
- Точно, - уныло согласилась девочка и с надеждой поглядела на меня.
Я высказала единственное верное решение этой проблемы:
- Скажите правду своему родителю и попросите его сохранить жизнь вашему другу.
Норика вскинула голову, поразмыслила и уверенно кивнула.
Истор собственной персоной поджидал нас у самого крыльца, к которому лихо подкатил Илей. Князь слыл человеком весьма суровым. Как ведьмак он был слаб, зато славился, как умелый воин и непобедимый полководец. Внешний вид его вызывал у окружающих оторопь. Очень высокий, с мощным торсом, крепкими руками, привыкшими держать оружие, и сильными ногами, не знающими усталости. Его черные с ранней проседью волосы всегда, сколько я себя помнила, были коротко стрижены, а голубые глаза не ведали, что такое теплота - они всегда холодно и настороженно вглядывались в окружающее пространство и находящихся рядом людей. И в данный момент было видно, что мужчина уже ведал о произошедшем, оттого и был весьма зол.
Мышка с громким воплем:
- Папуля! Любименький! - выскочила из кареты и повисла на шее своего явно рассерженного родителя.
Истор вздрогнул всем телом, обнял дочь и отвел прищуренный взор от фигуры сжавшегося в ожидании наказания возницы. Я, тихо выбравшись из кареты, молча наблюдала за происходящим.
- Папочка! - тараторила Норика. - У нас было такое славное приключение!
- Наслышан, - прошипел Истор и вперил ледяной взгляд в насмерть перепуганного Илея.
