Годы между тем и не думали замедлять свой стремительный бег. Девочке давно уж минуло пять, семь, десять и даже одиннадцать лет. Она по–прежнему была рабой своей хозяйки, но если раньше она была её игрушкой, то теперь была её настоящей помощницей. Она убиралась в её комнате, перебирала её одежду, приносила еду, застилала постель, готовила вещи к хозяйским выездам в свет. В общем, жизнь её, хоть и была по–прежнему не свободной, но и особо сложной её назвать было нельзя. Она протекала размерено и спокойно, пока не наступил тот самый день, что стал предтечей всех последующих событий, которые впоследствии и изменили всю её жизнь.
С самого утра все уже были на ногах, и бегали, и суетились, не покладая рук. Девочка, по–прежнему оставаясь одиноким котёнком, уже выросла в кошку, которая гуляла сама по себе, и возраст не прибавил ей общительности. То время, что она находилась на кухне, она, как и обычно проводила в своём облюбованном углу, который теперь уже считала своим. Забившись в уголок, она мастерила фигурки из соломы, точно такие же, какие когда–то умела делать и её мать. «Возможно и сейчас, она где–то совсем в другом месте занимается этим же своим излюбленным занятием. — Каждый раз думала Девочка, когда творила своих соломенных кошек, вспоминая заботливые материнские руки, хотя они иногда и позволяли себе лёгкий шлепок по её мягкому месту, но при этом всегда оставались тёплыми, ласковыми и нежными. — Эх, мама, мамочка, где же ты теперь?»
Сейчас Девочке было не до своего соломенного хобби, всё же она была личной рабыней молодой госпожи и оттого была целиком и полностью задействована в настоящих сборах. К слову сказать, такая суматоха здесь стояла уже несколько дней, и на кухне бродили различные сплетни по этому поводу, но вряд ли хоть одна из них имела под собой твёрдое основание.
— Что случилась, госпожа? И куда вы так спешно собираетесь, моя госпожа? — Наконец–то отважилась спросить обычно молчаливая Девочка.
— Я собираюсь к жениху, Девочка. Меня просватали. Ты останешься при мне и поедешь со мной. — Объяснила та. — Ладно, собирайся теперь, некогда мне тут с тобой болтать. — Произнесла та, взмахнув рукой и тем самым, отпуская от себя рабыню, затем вернулась к созерцанию своего лица и фигуры в зеркальном отражении.
— Простите, что осмелилась спросить, моя госпожа. — Девочка низко поклонилась, и принялась и дальше укладывать хозяйские вещи.
С тех пор прошло три дня, суматохи между тем не только не убавилось, но и прибавилось. Теперь почти все вещи были сложены и аккуратно уложены заботливой Девочкой в большие сундуки и тюки под непременным контролем старой хозяйской няньки. Последняя неплохо относилась к Девочке, но постоянно напоминала той, что она рабыня, научая почтительности и послушанию.
