— Отпусти меня, гнида. — С ненавистью выдохнула Девочка и попыталась ударить его ногой в пах.
— Нца, нца, нца, — зацокал он, — как не хорошо, ведь ты могла меня и поранить. — Проговорил он, перехватывая её ногу. — Что ж, начнём по новой. Может быть, вот так лучше.
Размашистая пощёчина обожгла её щеку, да так что Девочка упала на пол, стоило ему только отпустить её волосы и ногу.
— Шлюха, ты хоть подумала на кого руку подняла. Дрянь.
На этот раз Девочка не просто ощутила вкус крови во рту, она даже почувствовала, как та испуганно убегая, засочилась по подбородку.
— Ну что, нравится тебе моя любовь, маленькая… аааааа.
Договорить он не успел. Четыре когтистые лапы, уже спустя мгновение после удара, безжалостно вцепились ему в лицо. Кто–кто, а уж семейство кошачьих не знает жалости к своим врагам.
У котов и кошек есть привычка — они умеют мстить, когда кто–то имеет неосторожность их обидеть, иногда они просто кусают или царапают обидчика, но если обида и сила врага в равным пропорциях велики, то кошки действуют уже наверняка. Они не просто цепляются всеми четырьмя лапами, но и начинают разрывать плоть врага путём выпускания–запускания когтей и переминания лап. Да, иногда кому–то они могут показаться пострашнее даже, чем сторожевой пёс, особенно если в этот момент уже висят где–то на вашем лице или в районе промежности, что, вероятно, ещё более весомо.
Вот и сейчас Кровопийца, выпустив когти на всех четырёх лапах и истошно вопя, рвал ненавистное лицо бывшего товарища, от которого возможно ему тоже не раз перепадал хвостик рыбки. Он шипел, визжал и выгибался, а когда был точным броском отброшен в сторону, приземлился точь–в–точь на все четыре лапы, в чём не было ничего удивительного, так как это для любого кота дело обыденное, а для того, что всю свою жизнь провёл в море, забираясь порой, на далеко не маленькую высоту грот–мачты, так и подавно. Здесь он только удовлетворённо зафыркал и победоносно посмотрел на обидчика своих друзей.
— Ах, ты чёртово кошачье отродье. — Выкрикнул беззубый Патрон, стирая кровь, обильно капавшую с лица.
Он успел вовремя откинуть от себя кота, оттого не получил серьёзного увечья, но раны даже в таких масштабах с учётом тропического климата, в котором они сейчас находились, грозили вылиться во что–нибудь серьёзное, да хотя бы в элементарное заражение крови.
Но угар от битвы с неожиданным заступником своей жертвы в нём ещё не угас, и он двинулся на кота. Поднявшаяся с пола Девочка поспешила оттолкнуть его от друга, опасаясь за Кровопийцу. Но её толчок был слабый и не уверенный, у неё вообще едва хватило сил, чтобы подняться, и она сама тут же полетела в сторону, сметённая наступающим недругом.
