Том не смог удержаться от смешка.
Беверли подняла тачку и повезла ее к куче мульчи, сложенной у края подъездной дорожки. Она с трудом продвигалась по высокой траве. Том знал, что его неопрятная лужайка раздражает соседей. Поэтому он ею и не занимался. У него была ультрасовременная газонокосилка, которую он использовал на заднем дворе.
Бев толкала тачку через заросли, кряхтя, когда попадала на особенно жесткий пучок травы.
— Будь оно проклято, — Том неохотно встал и направился в гараж. Через пять минут он с ревом выехал на лужайку. Он отказывался смотреть на Беверли. Она стояла на коленях возле цветника и засыпала землю мульчей. Ему не нужно было на нее смотреть. Он делал это последние два часа и точно знал, как она выглядит.
Соблазнительно.
Он поверить не мог, как сильно ему хотелось отшлепать эту маленькую сексуальную задницу в старых голубых джинсах. Сжимать в руках и шлепать, и гладить. И трахать.
Он хотел трахнуть Беверли Андерсон.
Господи Иисусе!
Том покосил всю лужайку. И к тому времени как он закончил, он получил отличный вид на цветник Беверли.
Ему не хотелось признавать.
Очень не хотелось.
Но цветник выглядел хорошо. Не изнеженным, розовым и дурацким, как некоторые цветники. Она выбрала желтые и синие цветы и белые маргаритки. Они хорошо сочетались с его зеленым домом. В бордюр она запихнула разную декоративную зелень. И развесила горшки на старых крюках на крыльце.
— Ну, что ты думаешь? Отправишь все в компостную кучу? — Бев долго выдохнула, оценивая свою работу. — Кстати, спасибо, что покосил траву. Теперь мне не придется оставлять хлебные крошки, чтобы отыскать обратную дорогу через лес.
— Не смешно.
Том прикурил сигарету.
— Хм-м.
— Что это? — ткнул он пальцем в душистое зеленое растение.
— Это розмарин. Я люблю сажать травы по краям клумбы. Они приятно пахнут, и они практичные. — Она сердито глянула на него. — Я сажаю не только ерунду.
Том поморщился:
— Я так сказал, да?
— Угу.
— И звучал таким большим мудаком, когда говорил это?
— Да, таким.
Вместо извинений он ткнул в другое растение:
— А там что?
— Календула. Мои любимые. Их лепестки употребляют в пищу.
— Как за ними ухаживать? Я не собираюсь возиться с цветочками.
— Они неприхотливы. Я накрыла мульчу брезентом, так что у тебя не должны появиться сорняки.
— Что ж, было бы глупо выдирать их сейчас. Это займет у меня весь день. И... эм... по правде сказать... — пробубнил он себе под нос.
— Что, Том? — повернулась к нему Бев.
