«Если правительство в Германии сейчас падет и коммунисты возьмут власть, их ждет неминуемое поражение. Это — в «лучшем» случае. В то время как в худшем, они будут разгромлены… Что мы можем им предложить? По моему мнению, немцев следует сдерживать, а не подстегивать».
В 1927 году, отбивая атаки оппозиции, сам Сталин утверждал, что в этом письме «затрагивался, прежде всего, вопрос о немедленном взятии власти коммунистами» и что в обстановке июля–августа предпосылки для этого отсутствовали. Далее Сталин утверждал, что ситуация через два месяца, якобы, изменилась «в сторону обострения революционного кризиса» и тогда он, мол, «стоял решительно и определенно за немедленное взятие власти коммунистами»>44. Думается, однако, что эти утверждения были не более, чем данью политической целесообразности. В ожесточенной борьбе с оппозицией, обвинявшей его в отходе от пролетарского интернационализма, Сталину было важно доказать, что он не меньший интернационалист, чем Троцкий или Зиновьев. Данный вывод подтверждается хотя бы тем, что утверждение Сталина об отсутствии, якобы, достаточной степени революционного подъема в августе опровергается как самими фактами, так и последующими оценками Коминтерна. В заявлении ИККИ с анализом причин поражения революции в Германии прямо указывалось, что немецкая компартия «слишком запоздала в определении степени зрелости революционной ситуации в Германии», что «задача усиления и расширения многочисленных разрозненных выступлений, имев их место с июля по сентябрь, и придания им политической направленности не была выполнена …» —. Таким образом, по оценке Коминтерна, революционная ситуация начала назревать уже в июле, и когда в сентябре было принято решение начать восстание, то было уже поздно. Следовательно, август и был самым подходящим моментом для выступления, а Сталин разослал свое письмо именно в августе. Поэтому, его действия объяснялись вовсе не тем, что в августе отсутствовали предпосылки для выступления, а соображениями глубокого концептуального порядка. Здесь, так же как и в других аналогичных случаях, Сталин продемонстрировал серьезные сомнения относительно
революционности западного пролетариата, выразил скептицизм по поводу перспектив социалистической революции на Западе. Как видим, он оказался прав и на этот раз. Выступления коммунистов в Германии были поддержаны ли ь незначительной частью немецкого рабочего класса, что и обрекло их на сокрушительное поражение.
