У Каншина голос такой убедительный, что Хосе невольно поддакивает. Потом Хосе спрашивает:
— Когда у вас была война, ты много фашистских городов взял?
Каншин сразу помрачнел. Он грустно глядит на свои темные заскорузлые руки:
— Теруэль надо взять, вот что!..
Сбили фашистский истребитель. Летчик, немец спустился на парашюте. Вызвали Вальтера как переводчика.
— К какому аэродрому вы прикреплены?
Летчик глядел на Вальтера исподлобья. У него были светлые волнистые волосы, лицо красное от солнца, синие глаза.
— Зачем мне отвечать? Все равно меня убыот.
Вальтер усмехнулся:
— Республиканцы не убивают идейных.
Летчик нервничал, вытирал платком лицо, испуганно оглядывался по сторонам. Потом он робко попросил папиросу, закурил и вдруг пробормотал:
— Все-таки вы не армия, а красные бандиты!
(Он повторил фразу, прочитанную накануне в газете.)
Вальтер невольно им залюбовался, летчик походил на молодого хищника. Но минуту спустя летчик залепетал.
— Правда, меня не убьют?
У него был озноб надменности и страха. Он прославлял фашизм, а потом говорил:
— Я сейчас нарисую план сарагосского аэродрома…
Вдруг он выкрикнул:
— Марксисты не доросли до понятия человека.
Испанский полковник грустно улыбнулся:
— Спросите, у него есть родственники в Германии?
Летчик заплакал. Вальтер схватил бумаги, полистал их и сердито буркнул:
— Вздор!
Высморкавшись, летчик ответил:
— Мать и две сестры. В Вернигроде…
На одну минуту перед Вальтером встало детство: запах елки, сизый туман, коньки. Он быстро отогнал эти мысли и сказал:
— Успокойтесь. Полковник вас спрашивает, какие именно города бомбила эскадрилья Фейхтера?
Ветер кружил столпы колючего снега. Люди бежали вперед, как слепые. Буря покрывала дробь пулеметов. В полдень батальон Вальтера занял высоту 1215. С запада наступал 4-й батальон — молодые крестьяне из округа Куэнка, никогда дотоле не бывшие в бою. Они заняли поселок Санта-Ана. Они замерзли, измучились. В деревне они достали вина, развели огонь и уснули. К вечеру фашисты ворвались в Санта-Ану и перебили спящих.
Вальтер кричит в телефон:
— Командир четвертого… Алло!..
— Не отвечают. Боюсь я за них. Если Мартинес не двинется…
Каншин говорит;
— Я сейчас туда поеду. Этого Мартинеса не поймешь — то весь день сидит в штабе, ковыряет во рту зубочисткой, то лезет под пули, как унтер.
— Смотри, ты не лезь. Говоришь про Мартинеса, а сам… Глупо!
Каншин весело отвечает:
— Разумеется, глупо.
Мартинес выслушал Каншина и сказал:
— Насчет Санта-Аны я предвидел. Ничего из этого не выйдет…
