— Да кому мы нужны, старики? Если человеку за семьдесят, то его и не лечат.
— Тогда собирайтесь — поедем к хирургу.
Ну вот. А на приеме сидит молодой паренек. Кругляшок такой румяный. Второй год работы. Известен тем, что карточки и направления заполняет на машинке. Ну, прогрессивный паренек, научно-техническая революция, все такое.
— Там пожилой мужчина, — показал я в сторону коридора. — Ветеран войны. Ушиб ногу. Нет ли остеомиэлита?
— А вы зачем его сюда? — с улыбкой спросил паренек.
— А куда же? Вот его карточка. А вот и номерок.
— Нет, его в приемный покой, — поучает меня паренек. — Вы же привезли его по «скорой помощи». Значит, в приемный покой.
— Но больной-то амбулаторный. Вот карточка. Вот номерок. Считайте, что он приехал сам, на автобусе.
— Но ведь его привезла «скорая помощь», а не автобус.
— Но вам-то какая разница? Вот карточка, вот номерок.
— Нет, не приму. Его в приемный покой.
Вдруг меня подбросило от накатившей злобы, даже какая-то пелена встала перед глазами.
— Вы все-таки гляньте его своим полупрофессиональным взглядом, — это я уже с нескрываемым презрением.
Он выкатился из-за стола, обомлев от этого вот «полупрофессиональный». В кабинете ведь медсестра и больные.
Тогда я поманил доктора пальчиком, провел в перевязочную, потянул за лацкан халата и шепнул на ухо:
— Надо бы вам ушки надрать за такие штуки, — и постарался обворожительно улыбнуться.
А он так и стоял, онемев, пока я не вышел в коридор и не ввел в кабинет своего старичка.
Срыв? Да. Спад воли? Несомненно. Мне бы не ввязываться в разговоры — привез больного, отдал и отвалил. Пусть доктор скажет спасибо, что я взял в регистратуре номерок. Ветеран войны, сельский житель — примет, куда денется. Но вот возмутился. Как же наш брат быстро наглеет, год поработал и уже кобенится — этого туда, этого сюда, ожидая, что я буду его упрашивать.
Шел поликлиническим коридором и ругал себя — глупо, ну, как же глупо.
И второй срыв был в тот же день, и тоже в поликлинике.
Мне нужно было поставить печати на рецептурных бланках, и я пошел в регистратуру.
— Нет, нет, строго запрещено, — сказала худенькая девочка (она меня не знает, тут они долго не задерживаются, в основном набирают стаж после десятилетки).
А печать поставить было нужно: выписываю лекарства знакомым, да и на вызовах иной раз, правда, нечасто — это не входит в наши обязанности.
Конечно, могу пользоваться Надиными бланками, с ее собственной печатью, но тут уж дело принципа — лекарь я или не лекарь — у меня тоже есть своя печать. И теперь к ней следовало присоединить печать поликлиническую.
