Агасфер | страница 10



   Кидался в бездну я с стремнины горной:
   На дне ее, о камни сокрушенный,
   Я оживал по долгой муке. Море в лоно
   Свое меня не принимало; пламень
   Меня пронзал мучительно насквозь,
   Но не сжигал моей проклятой жизни.
   Когда к вершинам гор скоплялись тучи
   И там кипели молнии, туда
   Взбирался я, в надежде там погибнуть;
   Но молнии кругом меня вилися,
   Дробя деревья и утесы: я же
   Был пощажен. В моей душе блеснула
   Надежда бедная, что – может быть —
   В беде всеобщей смерть меня с другими
   Скорей, чем одинокого, ошибкой
   Возьмет: и с чумными в больнице душной
   Я ложе их делил, их трупы брал
   На плечи и, зубами скрежеща
   От зависти, в могилу относил:
   Напрасно! мной чума пренебрегала.
   Я с караваном многолюдным степью
   Песчаной Аравийской шел;
   Вдруг раскаленное затмилось небо,
   И солнце в нем исчезло: вихрь
   Песчаный побежал от горизонта
   На нас; храпя, в песок уткнули морды
   Верблюды, люди пали ниц – я грудь
   Подставил пламенному вихрю:
   Он задушил меня, но не убил.
   Очнувшись, я себя увидел посреди
   Разбросанных остовов, на пиру
   Орлов, сдирающих с костей обрывки
   Истлевших трупов.– В тот ужасный день,
   Когда исчез под лавой Геркуланум
   И пепел завалил Помпею, я
   Природы судорогой страшной был
   Обрадован: при стоне и трясенье
   Горы дымящейся, горящей, тучи
   Золы и камней и кипучей лавы
   Бросающей из треснувшего чрева,
   При вое, крике, давке, шуме в бегстве
   Толпящихся сквозь пепел, все затмивший,
   В котором, ничего не озаряя,
   Сверкал невидимый пожар горы.
   Отчаянно пробился я к потоку
   Всепожирающему лавы: ею
   Обхваченный, я, вмиг прожженный, в уголь
   Был обращен, и в море,
   Гонимый землетрясения силой.
   Был вынесен, а морем снова брошен
   На брег, на произвол землетрясенью.
   То был последний опыт мой насильством
   Взять смерть; я стал подобен гробу,
   В котором запертой мертвец, оживши
   И с криком долго бившись понапрасну,
   Чтоб вырваться из душного заклепа.
   Вдруг умолкает и последней ждет
   Минуты, задыхаясь: так в моем
   Несокрушимом теле задыхалась
   Отчаянно моя душа. "Всему
   Конец: живи, не жди, не веруй, злобствуй
   И проклинай; но затвори молчаньем
   Уста и замолчи на вечность" – так
   Сказал я самому себе...
   Но слушай.
   Тогда был век Траяна; в Рим
   Из областей прибывший император
   В Веспасиановом амфитеатре
   Кровавые готовил граду игры:
   Бой гладиаторов и христиан
   Предание зверям на растерзанье.