Спутанные волосы за ушами,
Изношенное платье, напоминающее белые
облака и черный дым.
Наполовину пьяный, наполовину трезвый,
я возвращаюсь домой,
В сопровождении детей, ведущих меня по Пути.
В одной из своих самых популярных поэм Рёкан воспевает дзэнскии дух, совершенную гармонию незатейливого бытия.
Не имеющие разума цветы зовут в гости бабочку;
Не имеющая разума бабочка навещает цветы.
Когда цветок распускается, появляется бабочка.
Когда появляется бабочка, цветок распускается.
Я не «знаю» других.
Другие не «знают» меня.
Не зная друг друга, мы легко и непринужденно
следуем по Пути.
Холодная Гора и Каменный Дом — такие имена взяли себе два китайских безумных мудреца и поэта. Представьте себе две едва различимые фигуры, изображенные куда–то бредущими на фоне китайского пейзажа, окутанные туманом и кажущиеся карликовыми на фоне неба и скал; их: платья разодраны, а лица так же суровы, как те горы, в которых они поселились. На картине эти люди почти незаметны; именно такими они и хотят быть, потому что такими и следует быть. Им не нужны ни слава, ни состояние, они сторонятся всех тех забот, которыми наполнена повседневная жизнь. Вместо этого они живут подаянием, пишут стихи и медитируют. То показывая свое остроумие, то предаваясь грусти, они живут среди облаков, хорошо чувствуя природные ритмы и циклы, стремясь быть в гармонии с дао и своим буддийским видением мира. Им холодно и одиноко в горах, а порой и голодно, но они не променяют свою судьбу ни на какую иную.
Я поселился у Холодной горы много лет назад,
Кажется, что с тех пор уже минула
целая вечность.
Я брожу, где хочу, по лесам и вдоль ручьев,
И наблюдаю окружающий мир в его естестве.
Люди не забираются так высоко в горы.
Тучи над моей головой сгущаются и рассеиваются.
Редкая трава заменяет мне матрац,
Голубое небо служит мне одеялом.
Радуюсь камню, что у меня под головой,
И пускай небеса и земля продолжают меняться.
Холодная Гора
Холодная Гора (Хань–шань), называвший себя так потому, что он поселился на скалистом утесе, жил в конце VII века, в период правления династии Тан, и был известен своей необычайной мудростью. Он и его закадычный друг Находка (Ши–дэ) носят теперь в китайском фольклоре имя «Бессмертных». Холодная Гора и Находка прислуживали одно время на кухне большого монастыря, и на многих известных живописных полотнах эти легендарные «безумцы» изображены опирающимися на метлы и громко хохочущими. В летописях говорится, что они никогда не переставали петь и дурачиться и что объектом их шуток зачастую становились местные священники и монахи.
