– Ты так говоришь, словно уже скучаешь по Кевину, а заодно и по Шону, хотя он еще не поступил в колледж!
– Конечно, скучаю! Мне даже самой захотелось родить ребеночка, чтобы компенсировать пустоту, на которую он меня обречет. – Конни засмеялась. – Ты же понимаешь, едва Кевин найдет хорошую работу, он снимет отдельное жилье и переедет, а через год уедет и Шон. Как опустеет наш дом, ужас! Время так быстротечно, так стремительно. Не будь я на три года старше тебя, я бы, пожалуй, тоже решилась родить третьего. Но мне поздновато играть в дочки-матери. Не в семьдесят же мне встречать из колледжа третьего ребенка, правда? И потом, моя поздняя беременность свела бы на нет все требования Майка, чтобы я ходила по дому совершенно голая, когда ребята уедут. А еще он мечтает отправиться путешествовать. Он ждал этого двадцать лет, так что рождение третьего спутает все его планы. Роды в возрасте за сорок – не для меня.
– Я тоже так думала, – улыбнулась Мэрилин, положив руку на живот.
Джек отправился в клинику на УЗИ вместе с Мэрилин. Они держались за руки и с замиранием сердца следили за тем, как медсестра достает гель, смазывает живот Мэрилин и начинает водить по нему датчиком. Все трое перевели взгляд на монитор, напряженно вглядываясь в странные темные волны. Затем по щелчку какой-то кнопки изображение замерло. Еще через несколько секунд медсестра лучезарно улыбнулась обоим и, извинившись, торопливо вышла из кабинета.
Слезы заструились по щекам Мэрилин.
– Что-то не так, – внезапно севшим голосом прошептала она.
Оба вглядывались в застывшую на экране картинку, но не видели ничего, кроме размытого серого пятна. Без помощи врача они вряд ли могли распознать, что именно видят, но медсестра вышла без каких-либо объяснений. По лицу Мэрилин все так же текли слезы. Джек был обеспокоен не меньше, но старался не выдавать волнения, чтобы поддержать любимую. Он всю жизнь искал такую, как она, и больше всего на свете хотел, чтобы ее глаза никогда не проливали слез, однако в данной ситуации был бессилен. Джек знал, как не повезло Мэрилин с первым мужем, и не хотел, чтобы она вновь испытала страдания.
Джек тайно ненавидел Ларри за боль, которую тот причинил Мэрилин, но никогда не позволял своим эмоциям проявиться дома, при мальчишках. Он мечтал, чтобы его старания, его любовь стерли грязный, липкий след, оставленный Ларри в жизни бывшей жены.
Джек стиснул пальцы Мэрилин, и бриллиант на ее обручальном кольце чуть царапнул его ладонь. В этот момент в кабинет вошла Хелен. На ее шее болтался стетоскоп. Она улыбалась. Мэрилин, увидев Хелен, одновременно и расслабилась, и напряглась всем телом. Она поняла, что с плодом действительно что-то не так, раз медсестра позвала врача для объяснений. И все-таки она надеялась, что проблемы не так страшны, какими ей рисуются.
